Замок на болоте

При приближении людей, зверь издал глухой утробный рык и чуть попятился назад. Выглядел он явно недружелюбно и даже агрессивно.

Один из критских воинов достал из-за пазухи оставшийся с утра небольшой кусок лепешки и, подталкиваемый остальными, робко протянул еду сквозь решетку загона.

В пещерах ожидания повисла полная тишина. Все с интересом наблюдали, примет ли зверь еду из человеческих рук. Однако зверь медлил и с места не двигался.

Тут остальные критские воины начали подбадривать того, что пытался накормить вепря разными возгласами.

– Ну давай же, давай!

– Давай, протяни руку дальше!

– Смелее! Не бойся!

Несчастный поддался на уговоры и протянул лепешку почти под самый нос боевого вепря. Ему бы просто бросить ее к ногам зверя, но, видимо, он, не без помощи товарищей, решил, что если животному дать пищу непосредственно из рук, то это поможет его приручить.

В этот момент вепрь с молниеносной быстротой подался вперед, раскрылась огромная пасть, и в ней исчезло полруки несостоявшегося кормильца.

Раздался душераздирающий, многократно усиленный сводами пещеры крик, и воин, сжимая уцелевшей рукой кровавый обрубок, начал кататься по каменному полу. Остальные его товарищи сначала в страхе отскочили в сторону, но потом, увидев, что зверь пытается, просунуть сквозь решетку рыло и добраться до их собрата, оттащили того в сторону.

На вопли раненого тут же прибежали стражники. Они грубо распихали уцелевших критских воинов и, посмотрев на довольного, пережевывающего человеческую руку вепря, схватили исходящего криком критянина и унесли прочь.

Ворота закрылись, и снова наступила тишина, будто ничего и не было, лишь кровавые следы на каменном полу напоминали о случившемся.

– Глупцы, глупцы, глупцы! – прокричал спустя какое-то время старик. – Зверь будет любить только скелетов, только из их костлявых ладоней он примет пищу! – безумный снова закашлялся и, замолчав, вжался в угол своей пещеры.

Так же поступили и оставшиеся критяне, больше покидать свои насиженные в пещере углы у них желания не было.

А вот Крагх, совсем наоборот, после происшедшего начал вести себя более активно, что было неожиданно даже для его сестры.

– Что ты задумал, брат? – обратилась она к Крагху, когда тот спустя некоторое время после кровавого инцидента пошел к загону с боевым вепрем.

Последний из рожденных ничего не ответил, а лишь сделал жест, означающий, что он знает, что делает. Подойдя к тому месту, где совсем недавно корчился и кричал от боли человек, он наклонился и кончиками пальцев потер уже запекшуюся на камнях кровь. Затем он протянул руку с кровью в сторону вепря и стал ждать.

Зверь поначалу вел себя так же, как до этого с лишившимся руки критянином. Он отошел назад, наклонил вперед голову и, злобно впившись своими маленькими глазками в драконоголового, стал выжидать. Однако и Крагх не шевелился, а терпеливо ждал, спокойно глядя на боевого вепря и без конца пробуя воздух своим языком.

Первым не выдержало животное. Вепрь, осторожно перебирая копытами и недобро фыркая, начал медленно подходить к ограждающей решетке. Затем зверь просунул переднюю часть морды сквозь решетку и издал угрожающий утробный рык.

В ту же секунду последний из рожденных молниеносно сжал ту руку, что не была протянута к зверю, в кулак и сильно ударил боевого вепря прямо в его большой сплюснутый нос.

От неожиданности и сильной боли животное заревело так, что истошные вопли критянина, еще недавно сотрясавшие эти каменные своды, могли показаться шепотом. В бешенстве зверь начал бросаться на ограду, пытаясь ее сломить и достать обидчика.

А Крагх, улучив еще несколько моментов, когда вепрь, наскакивая на решетку, снова высовывал свое рыло, нанес еще несколько ударов в центр его носа своим крепким кулаком.

На весь этот шум в пещеры ожидания вновь прибежали стражники-скелеты. Но увидев, что драконоголовый просто стоит рядом с решеткой загона, а взбесившийся вепрь пытается его достать, спокойно удалились. Видимо, они были вполне удовлетворены ненавистью зверя к представителю племени детей драконов.

А боевой вепрь, сначала сильно оживившийся и удвоивший свое рвение при появлении скелетов, с их уходом прекратил свое беснование. Он отошел на безопасное расстояние от решетки, чтобы не подвергаться новым ударам в свой и так сильно кровоточащий нос. Зверь стоял и с ненавистью смотрел на своего обидчика, из разбитого носа животного на каменный пол капала кровь.

Все, включая безумного старика, с немым ужасом наблюдали за происходящим у них на глазах действием. И даже когда Крагх разжал свой испачканный кровью вепря кулак и, спокойно развернувшись, пошел в свою пещеру, никто не проронил ни звука. Одна только Сильмара, присоединившись к брату, чтобы ее не слышали другие, вновь попыталась добиться объяснений.

– Зачем ты это сделал? Решил отомстить зверю за покалеченного человека?

– Нет, сестра, но я, как и те люди, что сидят в пещере напротив нас, подумал, что, возможно, слова этого старика про нашу участь быть съеденными этой тварью вполне могут оказаться правдой.