Замок на болоте

– Прекрасно! – торжественно воскликнул Некромант. – Значит, пусть ему и представится последняя попытка доказать, что ваше владение луком и стрелами действительно чего-нибудь да стоит! Генджи, – обратился волшебник уже к самураю, – отложи в сторону свой веер! Генджи послушно положил на землю свой артефакт и, отойдя от него на пару шагов, спокойно встал в ожидании следующих действий.

Воины-скелеты выдали командиру критян три стрелы, и отвели на двадцать пять шагов от того места, где стоял самурай. Критянину надо было хотя бы раз поразить Генджи, который теперь уже не держал в руках свой боевой веер. Казалось, задание – проще некуда. Поразить с двадцати пяти шагов стоящего неподвижно во весь рост человека, да еще и с трех попыток… тут уж, как говорится, опытному лучнику сложнее, наверно, промазать.

Сидящий на своем почетном месте Некромант потребовал от находящихся на трибунах воинов, соблюдать полную тишину и дал отмашку для начала стрельбы.

Критский командир не торопился. Он уже полностью осознал, что этот стоящий напротив него узкоглазый воин, обладает просто феноменальной реакцией и непревзойденным мастерством. Однако его железный веер лежал в стороне, и как он будет отражать смертельные стрелы на этот раз, пока оставалось загадкой.

Плавно натянув свой лук, критянин прицелился в Генджи. Убивать вовсе не хотелось, но и не стрелять тоже было нельзя. Чуть сместив прицел в сторону, так чтобы стрела вошла в плечо, критский командир спустил тетиву.

Спокойно стоящий и смотрящий в лицо смерти самурай, казалось, даже не шелохнулся. Но все, в том числе и критские воины, с удивлением увидели, что стрела пролетела мимо.

Командир критян, с изумлением посмотрев на свой лук и оставшиеся две стрелы, словно сомневаясь, действительно ли эти предметы принадлежат ему, снова натянул тетиву. Теперь уже он целился прямо в центр стоящей напротив него фигуры. Когда стрела была пущена, критянину почудилось, будто Генджи сделал легкое движение в сторону. Но так или иначе, а вторая стрела тоже пролетела мимо.

Не понимая, как он может промахиваться с такого расстояния, командир критян взял последнюю стрелу. Он натянул лук что было сил, чтобы стрела понеслась с максимальной, неуловимой для глаза скоростью. Когда тетива была спущена, критский командир уже абсолютно точно уловил, что Генджи сделал короткий и очень быстрый шаг в сторону, тем самым снова уйдя от смертельной опасности. Как человек с такого близкого расстояния может уловить полет стрелы и увернуться, было непостижимо. Но последний шанс был упущен, и теперь критян больше занимала их дальнейшая судьба, чем непревзойденное мастерство Мацумура Генджи.

Самурай же, словно ничего и не было, спокойно подобрал свой веер и, церемонно поклонившись Некроманту и восторженно – ликующим зрителям, спокойно удалился с арены. Как же все-таки хорошо, что зрители соблюдали полную тишину во время последних трех выстрелов. Благодаря этому, Генджи мог отчетливо слышать звук спускаемой тетивы. Конечно же, он, как и любой другой смертный, не мог с такого близкого расстояния среагировать на полет стрелы. Но этого и не требовалось. Звук спускаемой тетивы четко сигнализировал о начале смертельного полета, и требовалось всего лишь быстро сместиться в сторону, чтобы остаться целым и невредимым.

Когда Генджи удалился, восторженные крики и аплодисменты зрителей сменились на не менее бурное освистывание и улюлюканье, адресованное никак себя не проявившим критянам. Все воины на трибунах выражали свою негативную оценку, опустив между колен одну ладонь и хлопая по ней пальцами другой. Это продолжалось до тех пор, пока со своего места вновь не поднялся Некромант.

– Я полностью разделяю ваше мнение, – обратился он к тут же притихшим трибунам, – такие неумелые воины не могут принести пользу нашему войску. Но может быть, они умеют что-то еще? Во всяком случае, когда они предстали передо мной в первый раз, то смело заявили, будто безоружные могут противостоять даже таким опасным животным, как наши боевые вепри! – маг сделал особое ударение на последней фразе, чтобы все поняли всю абсурдность и немыслимость подобного заявления. Конечно, маг немного слукавил, ведь, говоря о тавромахии, критяне имели в виду быков. А боевые вепри хоть и не уступали им размерами, но все же были совсем другими животными.

Пока Некромант произносил свою речь, арену уже полностью очистили и два воина-скелета вывели на нее того самого вепря, что провел не один день в пещерах ожидания вместе с детьми драконов и критянами. Рядом со своими поводырями животное казалось абсолютно спокойным и послушным, но увидевшие его критяне все равно невольно попятились и еще плотнее прижались друг к другу.

Разогретые предыдущими событиями зрители, увидев беспощадное животное, предвкушали кровавую расправу. Все они с нетерпением ждали, когда зверя спустят с цепей, и он растопчет этих хвастунов как маленьких котят. А если повезет, то, может, даже успеет кого-нибудь из них сожрать.