Замок Оборотня

Спускаясь по лестнице в холл, я искала следы случившегося – и не находила ничего. Выдраенный паркет, кажется, перетянутый заново диван, погасшие угли в камине… целые картины на стенах.

Казалось, все случившееся было лишь сном… но мне все так же чудились капли крови, брызнувшие при падении оружия…

Я убила человека. И зверя. Я убийца… Противно.

Медленно ступила на пол в гостиной, почему-то бесцельно пошла туда, где, кажется была ванная… Хотелось вымыть руки. Нестерпимо хотелось вымыть руки! Дошла до двери, толкнула, вошла… свет зажегся сам, впрочем, этот замок имел немало сюрпризов. А вот в помещении были коробки, белье постельное, одежда, почему-то запакованная, в углу, у двери, валялась книга и какой-то журнал. Я не знаю почему, присев на корточки, я открыла журнал на первой же страничке…

И едва сдержала крик!

"Беги! Не задумываясь, как только прочтешь! До заката ворота открыты, беги! Не думай ни о чем, не оборачивайся! Беги! Прямо сейчас!".

И это был мой почерк! Мой размашистый с характерным наклоном вправо почерк! Это писала я! Я! И, падая на колени, сжимая журнал обеими руками, я с ужасом думала – Как долго я нахожусь здесь?! Что со мной было! И что я не помню! Ведь я не помню, как писала это! Это вот! Я…

– Ким! – голос Сонхейда вмиг заставил собраться и прекратить истерику. – Ким, не хотел тебя будить, а ты уже проснулась. Иди сюда.

Голос доносился из гостиной. Он там.

Медленно, дрожащими руками вернула помятый журнал на место.

Встала, вышла из кладовой и закрыла двери. Хотелось кричать, биться в истерике, или просто – спросить.

Вот только: "Беги! Не задумываясь, как только прочтешь! До заката ворота открыты, беги! Не думай ни о чем, не оборачивайся! Беги! Прямо сейчас!".

– Ким, – Сонхейд вдруг оказался совсем рядом, обнял за плечи, привлекая к своей мощной груди, – ты давно проснулась?

– Нет, – солгала я. Глядя в темный конец узкого коридора широко распахнутыми от ужаса глазами.

– Я решил вопрос со стаей, – его дыхание и следом прикосновение губ, – причастные к заговору хранители уничтожаются, грани перекрыты… Ты слышишь меня?

Промолчала.

– Ты голодна, – он наклонился и носом провел по моей шее, – чего-нибудь хочешь? Чай? Или твое любимое какао с шоколадом?

– Какао, – прошептала я.

– Идем на кухню, – его руки скользнули по моей талии.

Какао… кухня… что-то мне все это напоминает.

– Иди, – прошептала едва слышно, – я умоюсь и приду.

Тишина, затем спокойное:

– Ким, все хорошо?

Меня словно что-то вело, и я ответила так же тихо:

– Я человека убила, мне плохо, Сонхейд. Мне нужно побыть одной… в ванной. Пожалуйста.

Оборотень даже не шевельнулся.

– Знаешь, в человеческих парах мужчина ценит личное пространство женщины и когда ей нужно побыть одной…

– Туалет дальше по коридору налево, – хрипло перебил меня альфа.

А после отпустил и ушел. Повернувшись, я проследила за тем, как он уходил – высокий, чуть сутулый, по-звериному как-то, с неестественно длинными руками. Затем бесшумно подошла к входной двери, открыла, так, чтобы не скрипнула, и вышла на ступени…

Огромные массивные ворота медленно таяли в лучах утреннего солнца. Таяли, открывая проход… Холодный ветер ударил в лицо, словно пытался вернуть. Я глубоко вдохнула и сорвалась на забег.

По ступеням вниз, через весь двор и втрое быстрее по лежащим на мощенной камнем мостовой створками ничуть не волшебных ворот!

Я бежала так быстро, как никогда в своей жизни, следуя по уходящей вниз тропинке, боясь не то чтобы оглянуться, а даже посмотреть вперед. На повороте упала, больно разодрав ладони, но поднявшись вновь, устремилась по дороге, что становилась все шире.

Я никогда в жизни так не бегала. Дыхание давно было прерывистым и хриплым, сердце рвалось из груди, в боку кололо, перед глазами прыгали светящиеся точки. Я понимала что упаду.

Очень скоро просто свалюсь и не будет сил встать, но меня гнала и гнала одна страшная мысль – О чем Сонхейд заставил меня забыть?!

И я бежала… не останавливаясь, спотыкаясь, но удерживаясь на какой-то полубезумной грани, чувствуя, как неуловимо меняется все вокруг…

Остановилась лишь тогда, когда кусты больше не цеплялись за мою одежду, а ноги не утопали в траве. С каким-то недоуменным удивлением уставилась на асфальт под ногами, совершенно серый в лучах заходящего солнца… Не услышала сигнала автомобиля и очнулась от забытья, лишь когда отчаянно застонали тормоза…

Удар был болезненным!

***

– Мисс Блэкмор, – голос звал откуда-то издалека. – Мисс Блэкмор, вы меня слышите?

– Да, – я не узнала свой хриплый голос, и как-то инстинктивно облизнула губы… они оказались сухими и потрескавшимися.

– Невероятно, адреналин оказался наиболее действенным. С возвращением в мир живых, мисс.

Очень медленно и осторожно я приоткрыла глаза… У стоящего над моей постелью доктора в белом халате оказалось молодое небритое лицо и мешки под глазами. И улыбка – светлая и человеческая.

– А вот и наши голубые глазки, – он улыбнулся шире. – А мы все боялись, что вы их не откроете, но вы у нас боец, мисс Блэкмор.

Попыталась улыбнуться – больно.