Замок. Откровение черного колдуна

– Да, я Черный, но мое зло давно кануло в лето, оно ушло, явив ужасную правду настоящего. Возможно, я и не обладаю той силой что прежде, но тьма видит тьму издалека. Твои мысли покрывает толстая пелена мрака, ты жаждешь величия, славы, всеобщего поклонения…

– Ты до последнего предан тьме, ад восторжествует, увидев тебя во главе своих легионов.

В руках мужчины оказался нож, он с быстротой молнии швырнул его в мага, пытаясь опередить его самого. Никто во всем Альвесте не сравнился бы с ним в ловкости. Идеально заточенный и правильно брошенный клинок мог поразить противника в любую часть тела, но в данном случае он не преодолел и тех шагов, как неведомая сила заставила разлететься железо пылью.

– Ты жаждешь заполучить империю не меньше своего брата! – произнес Лазарь.

– Я лишь хочу ее сохранить, – он понял, что не сможет противостоять подобному противнику. – Рион помешан на словах отца «… получишь все титулы, графства, империю… но после моей смерти!» Он ненавидит такие условия и, собирая силы, ждет удобного момента!

– А разве ты сам не лелеешь эти же мысли?

Алан повернулся к погрузившемуся в раздумья брату.

– У тебя не было друзей, – он посмотрел на Эдуарда, готового в любой момент остановить обезумевшего наследника, – почти никого не было, но ты, тем не менее, вознесся почти до Бога. Народ отстроенного королевства надеется и верит тебе, но что если ты станешь новой причиной падения города в ад?

Он обошел вокруг Тима и остановился за его спиной.

– Неужели тебе, потомку империи, нужна та Джен? Альвест не примет ребенка от подобного брака и не сделает своим Владыкой. Она ничтожна, как и ты, узнай об этом отец – ее смерть принесла бы ему удовольствие. Подобные нищенки не трогают его, и если бы кто-то из слуг его имения отважился на такой поступок как она, я бы лично, в подарок, преподнес ему ее голову.

– Ты немедленно уберешься из замка и никогда больше не ступишь на землю Этилии, – в голосе Тима чувствовался неподдельный гнев.

– А то что, убьешь брата?

– Если отец пытался убить собственного сына, то, что говорить о братьях. Убирайся!

– «Чувствуй себя как дома». Не твои ли слова? Я останусь до завтра. Путь был долог, и мне наскучило болтаться в седле, так же как и разговаривать с вами.

Он бросил холодный взгляд на мага и вышел из комнаты. Эдуард сел, тяжело вздохнув, и откинул голову назад. Тим закрыл глаза и, помассировав виски, подошел к окну. Солнце зашло за тучу и накрыло город серой тенью.

– Тебе не следовало появляться, Лазарь!

– У Алана темная душа, именно от него и начнется гибель империи.

– Кто знает, кто знает.

Юноша посмотрел на старика проникновенным взглядом и удалился в свои покои, намереваясь, остаток дня провести в одиночестве и понять творившийся хаос в мыслях и чувствах.

Утром он стоял у бойницы и, пребывая в мрачном расположении духа, пристально наблюдал за сборами Алана, который, казалось, никуда не торопился, а когда полностью экипировался, вскочил на коня, и как будто ничего не произошло, с доброжелательной улыбкой помахал на прощание рукой. Не понимая поведения брата, Тим вышел из замка и еще долго смотрел за его удаляющимся отрядом, пока тот не превратился в точку и совсем не исчез за лесом. Понимая важность вчерашнего разговора, он подозвал к себе Эдуарда.

– Седлай лошадей, собирай войско, мне нужно повидать отца. Я не могу бесконечно долго ждать известий от Эстэра, возможно, его уже нет в живых. Мне нужно знать о происходящем в Эльхаиме.

– Отец убьет тебя!

– Вот поэтому мне и нужна армия.

Душераздирающий полумладенческий крик залил Этилию и повторился снова. На него сбежались все. Тим с Эдуардом протиснулись через все пребывающую толпу и оказались около двери, ведущей в один из недавно построенных домов для жителей города. Дверь оказалась открыта, и они вошли внутрь, прямо, на сменивший крик, жалобный стон. Почти у самого порога лежало тело… тело девушки, над которым, склонившись, сидел староста и бормотал какую-то молитву.

Впервые, за все время пребывания в Горном Соколе, произошло убийство. Юноша видел всевозможные смерти, но такой – никогда. Распростертое на полу тело оказалось почти полностью рассеченным надвое, от самой макушки головы и до низа живота. Сделавший подобное, поистине считался зверем. Меч проделал аккуратную линию, разрубив за один взмах все кости, внутренности и, оставив нетронутой только кожу спины, которая напоминала о своем существовании слабыми очертаниями.

Тим, утопая в крови, обогнул старца и остановился у головы несчастной. Произошедшее не укладывалось в мыслях и действительно пророчило начало конца.

Его сердце остановилось и упало вниз, мир взорвался черными осколками и перестал существовать. Все былое исчезло и превратилось в прах, оставив лишь горе и страдания. Он упал на колени и, схватившись дрожащими руками за изуродованное лицо, не в силах больше сдерживаться, огласил местность срывающимся криком:

– Дженни!