Замок-откуда-нет-возврата

– Вы взрослые парни, поэтому я вас прошу: приглядывайте за Тюхой. Девочка бродит по чужому миру без ведома родителей. Мало ли что может случиться!

Лусьо сурово сдвинул брови:

– Но почему вы разрешаете ей переходить из мира в мир?

– У неё такой дар, – объяснил мастер Мартин, – он может проявиться неожиданно. Вот как вчера, когда Тюха свалилась на корабль. Ей нужно овладеть этой стихийной силой.

Дени сказал серьёзно:

– Я буду держаться рядом с Тюхой. Этого, думаю, будет довольно, чтобы с ней ничего не случилось.

– А за Марикой присмотреть не нужно? – спросил Лусьо.

– Не думаю, что ей здесь что-нибудь угрожает, – улыбнулся мастер Мартин. – Но если в цирке всё-таки начнутся неприятности, надеюсь, вы поможете защитить наших дам.

Глава 12. Цирковые чудеса

На улицах быстро темнело. Окошки засветились неярким тёплым светом. За стёклами мелькали силуэты людей, словно в каждом доме открылся театр теней.

Огромный базар выглядел тёмным и безлюдным, но жизнь тут продолжалась и после окончания торговли. В закрытых палатках тускло светились огоньки, над площадью витали запахи дыма, пряностей и конюшни. Усталые торговцы готовили себе ужин и устраивались на ночлег, чтобы с рассветом вновь окунуться в гомон и суету базара.

Дорогу к цирку освещали разноцветные фонарики, развешанные между палатками. Тюха подумала «китайские», хотя едва ли в Касилии слыхали про Китай. Компания благополучно выбралась на площадь в центре рынка. Там высился шатёр, окруженный горящими светильниками. Гигантские флаги над ним чуть шевелились, отбрасывая чёрные тени – как от огромных крыльев. Тюха поёжилась. Том, шедший слева, сжал ей руку крепкой горячей ладонью. Дени, шедший справа, зачем-то тронул пояс: наверно, чувствовал себя неловко в местном наряде. Но Лусьо заметил под ярким поясом Дени его походный ремень.

Мастер Мартин провёл свою команду на отличные места – в третьем ряду, почти у самой арены и близко к проходу. Трое юнг сели так, чтобы возле Тюхи вновь оказались Том и Дени. Кора тайком выглядывала из сумки, стараясь, чтобы её не замечали.

Цирк выглядел точно так, как и должен выглядеть цирк. И узор из опилок посреди арены, и запах зверей – всё было настоящее. Представление тоже оказалось точь-в-точь, как во всех мирах: наверно, циркачи свободно странствуют по ним, храня свои законы и секреты.

Два клоуна смешили народ едкими шутками и забавными трюками. Жонглёры перекидывались разноцветными предметами, которые так и мелькали над ареной. Бежали по кругу белые лошадки с блестящими султанами над чёлкой, и девушка в жёсткой пышной юбочке крутилась на их спинах. Акробаты, как упругие мячики, вскакивали друг другу на плечи и кувыркались в воздухе, перелетая с трапеции на трапецию. Дрессировщик, для которого устроили большую клетку, вывел стаю гепардов, гибких и таких быстрых, что глаза не успевали следить за узорами их танца.

Последним появился фокусник Асфальто Бетонелли. Услышав его имя, Дени негромко рассмеялся, но никто, кроме Тюхи, этого не услышал: весь цирк стал бурно аплодировать.

Как и положено, синьор Бетонелли был одет в чёрный фрак с длинными фалдами, белую жёсткую рубашку и высокий чёрный цилиндр. На руках его сияли белые перчатки.

Вначале он вытягивал из рукава платки, терял в цилиндре большую медаль, находил её в кармане зрителя из первого ряда и выдувал изо рта огонь. Тюха читала про такие фокусы. Сама она, конечно, не смогла бы их проделать – ну разве что дунуть огнём. Но это были трюки, а не волшебство.

Потом синьор Бетонелли взялся за дело всерьёз. Он вынул из петлицы своего фрака махровую розовую гвоздику, понюхал её, дал потрогать зрителям в первом ряду. Потом в его руке откуда-то взялась стеклянная палочка. Фокусник коснулся ею гвоздики, и та вдруг засверкала, будто сделанная из стекла. Синьор Бетонелли поднял цветок над металлическим столиком, на котором одиноко стоял его цилиндр. Фокусник разжал пальцы – гвоздика упала и со звоном разлетелась на множество осколков. Все зрители в один голос выдохнули: «Ах!»

Синьор Бетонелли стал ходить по зрительским рядам. Ему протягивали живые розы, он дотрагивался до них своей палочкой и превращал в безделушки из хрупкого стекла.

Цветы нашлись не у всех зрителей. Фокусник приказал вынести на арену корзину роз, поколдовал над ней и стал бросать в публику сверкавшие стеклянным блеском цветы. Их ловили с азартом и восторженными криками. Но ни одна роза не полетела туда, где сидел мастер Мартин. Из всех его спутников это огорчило лишь Марику. И как раз для неё Асфальто Бетонелли приберёг свой последний номер.

Когда корзина опустела, фокусник стоял напротив них. Прижав руки к груди и показав, как ему жаль, что синьорине не досталось цветка, Бетонелли жестом пригласил её выйти на арену. Марика умоляюще взглянула на донну Марту, и та, вздохнув, кивнула. Нико подал Марике руку и помог спуститься вниз. Мастер Мартин шепнул ему вслед: «Молодец!»