Замок Сен-Мар

– Не стоит. К тому же этих господ мы заберем с собой, а мертвые упокоены и больше не встанут. – Бреннон взял Паоло за локоть жестом, отточенным за десятилетия задержаний. – Вы тоже пойдете с нами.

– Нет! Я не хочу! Пустите!

– Так-то вы точно будете в безопасности. Заодно ответите мне на пару вопросов, которые я упустил в прошлый раз.

Эсмерана, Ла Мадрина, столица провинции Орельяна

Маргарет уютно устроилась с большой чашкой шоколада в эркере в своем гостиничном номере. На колени она набросила плед, а на нем разложила увесистую церковную метрику, которую прислал ей кардинал. Длинная закладка из красного шелка отмечала то место, откуда были варварски вырваны листы. Мисс Шеридан открыла книгу и провела пальцем по узкому лохматому краю, оставшемуся от листов.

Его преосвященство надеялся, что у нее в запасе есть какие-нибудь заклинания на такой случай, но Маргарет собиралась воспользоваться совершенно другим методом. А именно – допросом причастного к делу лица.

– Джеймс? – позвала она.

«Да», – настороженно отозвался он, глядя через ее глаза на книгу.

– Вы уже догадались, что это?

«Да. Ее прислал кардинал из Эмильетты».

– Помнится, вы говорили, что в молодости путешествовали по северу Илары.

«Да».

«И оставили там следы своего пребывания, – сухо сказал Энджел. – В виде младенца, рожденного примерно в начале века».

«Я не мог на ней жениться! – огрызнулся Джеймс. – И не мог привезти ребенка или тем более девушку в наш замок!»

«Насчет этого вы правы. Им совершенно нечего было делать в этом вертепе».

«Но я посылал ей деньги!»

«Прелестно, – фыркнул Энджел. – Произвели на свет еще одного Редферна – и думали, что за деньги вам это сойдет с рук!»

«Да откуда я мог знать!»

Обстановка накалялась, и Маргарет поспешила призвать Энджела к порядку:

– Вы тоже кое-кого произвели, иначе я бы тут не сидела. Вернемся к сути. Напомните-ка, что стало с матерью и ребенком?

«Она получала от меня содержание первые полгода после рождения сына. Затем кое-кто, – ядовито подчеркнул Джеймс, – снова вернулся в лоно семьи и сделал из меня консультанта, так что я не знаю, что происходило с ними после 1801 года. Но едва ли этот кое-кто взял на себя содержание девушки и моего ребенка, не так ли, Энджел?»

Тот только раздраженно промолчал.

– Как мы видим, – сказала Маргарет, – священники, которые вели записи, отмечали красным рождения, золотым свадьбы, черным похороны и так далее. А вот эти синие метки касаются подкидышей – младенцев, которых матери оставляли у порога церкви. Так что убийство священника, который в силу возраста вполне мог лично найти вашего сына, вполне обретает смысл.

Несколько секунд Редферны переваривали услышанное. Джеймс все еще кипел, хотя больше от стыда, чем от гнева; наконец Энджел заметил:

«Бартолемиты вырвали несколько страниц. Не только ту, где была предполагаемая запись о подкидыше. И я уже догадываюсь почему».

– Потому что синим священники отмечали еще и записи об усыновлении подкидышей, что и сделали барон де Сен-Мар с супругой, – сказала мисс Шеридан. – Вот только я все еще не могу понять, зачем бартолемитам записи об усыновлении. Чем нынешнему барону может навредить то, что его отец был усыновлен?

«Смотря что рассматривать как вред. Во-первых, то будет урон репутации барона – не забывайте, речь идет об одном из знатнейших и древнейших родов юга, и Сен-Мар очень гордится, я бы даже сказал, кичится своим происхождением».

– Мне этого не понять, – покачала головой мисс Шеридан. – Но допустим, урон репутации. И что?

«Барон стоит во главе местной аристократии и сразу же лишится позиции лидера».

«Ну да, – с насмешкой добавил Джеймс. – Откуда им знать, насколько безродным был этот подкидыш».

«А кроме того, у барона Сен-Мара, который усыновил ребенка, насколько я помню, был брат. И его дети теперь смогут опротестовать наследование приемышем имений и денег старого барона. Таков один из древних законов Эксавеля – приемные дети, как и их потомки, не наследуют прежде живых кровных родственников».

– Какая-то дикость, – поморщилась Маргарет.

«Почему дикость? Представьте, какой это куш, – сказал Джеймс. – Именно поэтому барон и отправился за усыновлением в другую страну и тщательно это все скрывал. Уверен, что мой внук скорее удавится, чем позволит просочиться хоть капле этих сведений в мир».

«Шантаж, в общем, старая добрая тактика, – заключил Энджел. – В обмен на выписку из книги и молчание бартолемиты потребуют у барона его бастарда».

– Но пока не потребовали. Интересно почему, – нахмурилась Маргарет и тут же вздохнула. Господи, ну почему все так сложно, почему все время какие-то препятствия!

Энджел ласково коснулся ее, и девушка закрыла глаза. Она так хотела наконец притронуться к нему по-настоящему! Она так скучала… Энджел обнял ее, но она хотела настоящих объятий, она хотела взять его за руку, увидеть его глаза, его лицо, поцеловать – не мысленно, а просто так, как все люди целуют тех, кого любят…

«Маргарет, – мягко сказал Джеймс, – вам же не обязательно отказываться. Я могу подождать».