Замок Сен-Мар

На лице Челлини отразилось глубочайшее презрение, и он брезгливо отступил подальше от Морреля. Флоран же стал совершенно белым и пролепетал:

– Как это – передадите? Но меня же будут судить, меня посадят в тюрьму или даже казнят! О господи, я не хочу на гильотину!

– Это уж решать вашему суду, – флегматично отвечал Бреннон, глядя, как Кусач благодушно нюхает ботинок Паоло, чуть покачивая хвостом.

– Но я не хочу!

– Ну, об этом раньше надо было думать, когда вы решили сжечь предприятия вашего конкурента вместе с его работниками. Впрочем, у вас может быть и другая возможность ответить за то, что вы сделали. Мы отправим вас к барону…

– Нет! – пронзительно взвыл Моррель. – Пожалуйста, только не это!

– А, видимо, вы кое-что знаете о том, как барон ценит обычаи седой старины и что он сделает с тем, кто посягнул на его добро.

Юноша упал на койку и расплакался.

– Вы просто хотите меня убить, а сами не пачкаться!

– Не вам рассуждать о том, кто и в чем не хочет пачкаться, – сказал бывший комиссар. – Вы, как я вижу, очень цените свою жизнь – и раз уж вы торгаш, то вы можете ее выкупить. Но долг ваш велик, и отдавать вы его будете долго.

– Я согласен!

– Хорошо. Мы заключим договор, и когда его срок истечет – лет, наверное, через двадцать или двадцать пять, – вы будете свободны, и ваш долг будет считаться уплаченным. Но если вы оступитесь снова, если вы вздумаете отказать нам, когда мы будем обращаться к вам с небольшими просьбами…

– Никогда! – клятвенно заверил его юноша.

– До «никогда» вы не доживете, это очень долго, – хмыкнул Бреннон. – Я пришлю к вам юриста, и после всех формальностей вы отправитесь домой, получив строгие инструкции насчет того, что говорить родным и жандармам.

– И вы его так отпустите?! – воскликнул Паоло.

– Мы его не отпустим. Не в ближайшие двадцать пять лет.

Бывший комиссар свистнул псу и повернулся к выходу, как вдруг Челлини выпалил:

– Я хочу стать одним из вас!

Натан взглянул на молодого человека с некоторым интересом. Тот выглядел весьма решительно, хотя явно не понимал, о чем просит, – впрочем, трусом Челлини не был, как они уже успели убедиться. Но был ли он подходящим для рекрута?

– Право же, ваши жизненные устремления меняются так быстро, что я не успеваю за вашими порывами, – сказал Бреннон. – Еще недавно вы едва не присоединились к тем, кто сжигает людей ради забавы, а теперь…

– Испытайте меня! – пылко воскликнул Паоло. – Вы же как-то испытываете тех, кто вам служит?

– Мне никто не служит. Наша общая цель – служение. Подходите ли вы для этого – вот в чем вопрос.

– Конечно, подхожу!

– Самоуверенно, – хмыкнул Бреннон и потрепал пса по макушке. – Я дам вам время подумать, готовы ли вы стать одним из нас, чтобы прожить очень короткую жизнь, без семьи, без детей, без права на то, что есть у самого последнего нищего, – потому что едва ли вы умрете мирно и в своей постели. А, да! Переведите юношу в другую камеру и принесите ему пару книг, – велел дежурному экс-комиссар.

– Устав, сэр?

– Нет, дайте ему «Классификацию нежити», первые два тома. Вполне увлекательное чтиво, – уверил юношу Натан. – Вам очень понравится, особенно картинки.

* * *

– Дядя, не обязательно вербовать в рекруты всех, кого видишь, – с улыбкой сказала Маргарет.

– Ничего, парень вполне неплох, – проворчал Натан. – Лучше взять его под крыло, чтобы из него вышел толк, а не очередной адепт Ордена.

– Кстати об Ордене и его адептах. – Джен нахмурилась. – Это что такое было? Зачем они полощут мозги тупой молодежи?

– Видимо, бартолемиты решили взять не качеством, а количеством, – ответила Маргарет. – Они делают из тех, кого мы должны защищать, наших врагов. А что будет с Бюро, если мы начнем уничтожать обычных людей, которых обучили двум-трем заклинаниям?

– Я уже написал кардиналу и фройляйн Эттингер. Они проверяют, не появлялись ли такие же вербовщики в других университетах.

– Но даже если мы узнаем, что появлялись, – то что тогда? – спросила ведьма.

– Я уже думаю над этим, – процедил Натан. Ловко же бартолемиты нацелились на самую податливую цель! И как умело использовали! – Возможно, придется теснее сотрудничать с церковью или властями, чтобы не допускать проникновения таких проповедников.

– Хорошо, а что с этим, которого мы уже выявили? Мы уже знаем, кто он?

– Этого человека видели несколько людей из Фаренцы, – сказала Джен. – Они приходили к кардиналу, чтобы податься в рекруты. Братья инквизиторы по поручению его преосвященства опросили кандидатов, и эти люди вполне точно его описали. Но мы все еще не знаем ни его имени, ни положения в Ордене.

– Уикхемы пишут в отчете, что этот человек сейчас находится в Сен-Маре, – добавила Маргарет; между бровей племянницы пролегла напряженная морщинка. – Нам это не нравится. Мы пытались отвлечь бартолемитов от Сен-Мара на себя, но Вальенте не купился.