Замок Сен-Мар

– А вот и новшество, – себе под нос сказал юноша. – Она искала воду… и нашла… – Он окунул палец в ручеек, затем облизнул. – Чистая и пресная. Значит, хотела брать ее для пива. Ну что ж, кого она тут потревожила?

Элио сел на пол, достал из кармана сюртука книжку и принялся листать. Бреннон переступил с ноги на ногу, и кардинал сердито шикнул. Но бывшему комиссару оказалось довольно трудно сохранять строго наблюдательную позицию: он привык к тому, чтобы действовать, а не покорно ждать, чем все закончится.

Кроме того, все настойчивее в мозгу зудела мысль о том, что юному джилаху вовсе не восемнадцать, а Саварелли просто накинул ему два-три года, чтобы Натан быстрее согласился. А в результате в опасности может оказаться совсем ребенок.

– Ну ладно, попробуем, – наконец решил юноша, вытащил из корешка книги костяной стилус, встал и принялся чертить на полу вокруг себя некий знак, сверяясь с рисунком.

– Слишком узкий, – чуть слышно проворчал его преосвященство. – Когда он наконец запомнит, что уже вырос!

Когда герон был закончен, Элио оказался в его центре. Он повернулся лицом к траншее, в которой журчала вода, и нараспев произнес заклинание призыва. Натан в нем помнил только строку «явись передо мной!» и понадеялся, что перед мальцом явится не кладбищенский грим размером с медведя.

Герон меж тем мягко засветился, над ним поднялись знаки и слова заклятий, заключив Элио в кокон золотистого мерцания. Журчание воды тоже стало громче, а мерзостный запах нужника вдруг сменился ароматом луговых трав. Юноша стянул маску и сунул ее в карман, едва не задев локтем границу герона.

– Говорил же ему – черти шире! – прошипел Саварелли. – Но нет: я стар, а молодежи виднее!

Вода в траншее плеснула вверх, как в фонтане, перелилась через край и поползла к герону. А затем что-то произошло: воздух будто дернулся, и над водой внезапно появилась девочка футов двух ростом, в белой рубашке, у подола перетекающей в воду. У девочки были длинные золотистые волосы, закрывающие лицо, на макушке – пышный венок из трав. Она чуть покачивалась в воздухе, как призрак, но выглядела при этом совершенно реальной.

– Доброй ночи, сеньора корриган, – сказал Элио. – Спасибо, что пришли.

Девочка подняла голову, и Натан с удивлением понял, что это очень красивая женщина, только крошечного роста.

– Зачем ты звал меня? – спросила она.

– Поговорить, – ответил юноша. – О том, почему вы прокляли пиво и троих людей.

Корриган задумчиво склонила голову набок и облетела герон по кругу, рассматривая Романте.

– А что тебе до них? Ты не из их числа, ты другого рода и чужой земли.

– Я бы хотел обсудить вопрос отмены проклятия.

Она поднялась повыше, чтобы ее лицо было вровень с лицом юноши, протянула руку и тронула стену герона; поморщилась и отодвинулась.

– Эта особь, – неприязненно сказала корриган, – замутила воды моей подземной реки и стала красть мою воду. Воровка и свинья!

– Она не знала, что вода принадлежит вам.

– Знала или нет – какое мне дело? Пока она крадет мою воду и пускает в нее грязь – я буду пускать грязь в ее пиво.

– Вы взяли души троих ее людей.

– Они пили из моей реки, – пожала плечами корриган. – Без моего разрешения. Взяли без спросу – так угощайтесь!

– Мы могли бы решить этот вопрос.

Женщина от удивления воспарила еще выше. Ее волосы затрепетали, как от ветра, но рубашка осталась неподвижной. У Бреннона уже стала кружиться голова от густого аромата трав.

– Она зароет траншею и перестанет брать вашу воду, а вы расколдуете ее пиво, ее людей и не будете впредь ничего портить на ее заводе.

Корриган еще раз облетела герон, рассматривая Элио с возросшим интересом.

– Ты ничего не просишь для себя? – удивленно спросила она. – Почему ты не просишь для себя? Вы, смертные, обычно так и поступаете. Почему ты просишь для нее?

– Благотворительность, – пояснил Романте. – Дама в беде, рука помощи и все такое.

Корриган снова задумалась.

– Ты просишь три вещи, – наконец сказала она и подняла руку, на которой было только четыре пальца и каждый – с четырьмя фалангами; женщина принялась загибать пальцы, складывая их пополам: – Чтобы я расколдовала ее пиво, сняла проклятие с ее людей и не вредила ее пивоварне.

– Да, сеньора.

– Но взамен ты даешь только две: она закопает эту дрянь и не будет красть.

– Закопает траншею, не будет брать вашу воду и не станет ее загрязнять. Получается три вещи за три. Это справедливый обмен.

Корриган поджала губы:

– Она всего лишь исправит то, что сама испортила. Так что это две вещи за три. Если хочешь получить три – дай мне еще одну.

– Какую?

– Черт побери! – прошипел Саварелли. – Нельзя у них спрашивать!

Женщина чарующе улыбнулась:

– Можешь дать мне себя. Только один раз, на эту ночь. Три вещи за три.

Ее рубашка вдруг стала прозрачной, и Элио густо покраснел. Хотя Бреннон сразу же заметил, что ноги прекрасной дамы почему-то заканчиваются ниже колен. Там не было ничего, кроме туманной дымки.

– Я расколдую ее пиво, отпущу души ее людей, оставлю в покое ее завод. А ты заставишь ее зарыть траншею, не трогать мою воду и станешь мне мужем на эту ночь. Три вещи за три.