Замок Сен-Мар

– Вряд ли у вас есть время искать себе секретаря лично. К тому же вам необходим, эм-м-м… несколько специфический секретарь, учитывая то, чем вы занимаетесь.

– Что значит – вы уже привезли?!

– Если он вам не понравится – то я увезу его обратно, – заверил Бреннона его преосвященство, отчего у бывшего комиссара немедленно возникло подозрение, что кандидатура уже утверждена и обсуждению не подлежит. Саварелли частенько стремился облагодетельствовать окружающих, невзирая на их сопротивление, и увернуться от руки помощи мало кому удавалось.

– Ну и где он? – мрачно буркнул Натан.

– Я оставил юношу в холле.

– Одного? – тут же забеспокоился Бреннон.

– Не волнуйтесь. Он хорошо воспитан и ничего не трогает без разрешения. Желаете взглянуть? Если он вам понравится, то пригласите его сюда для беседы. Впрочем, я уверен, что вы поладите, – оптимистично заявил кардинал.

Экс-комиссар вышел на галерею, с которой открывался вид на весь просторный и на первый взгляд пустой холл. Если бы зрение Бреннона не претерпело некоторые изменения после метаморфозы, которой его подверг Редферн, то комиссар едва ли смог бы разглядеть худощавую фигурку, укрывшуюся в глубокой тени под лестницей.

«Ну ничего себе – секретарь!» – с возмущением подумал Натан и сухо спросил:

– Ему хоть шестнадцать-то есть?

– В июне исполнилось восемнадцать.

– Ага, месяц назад. Уже совсем взрослый.

– По крайней мере, по риадским законам, насколько я помню, он уже совершеннолетний.

– То, что ему продадут бутылку вина, еще не значит, что ему уже можно драться с нежитью.

– Вот видите! – торжествующе изрек его высокопреосвященство. – Даже ваш секретарь должен быть готов к битве с нечистой силой! Элио! – крикнул он, перегнувшись через перила, прежде чем Натан успел возмутиться. – Подойди!

Юноша выскользнул из темноты и остановился на первой ступеньке лестницы, пристально глядя на бывшего комиссара.

Восемнадцати Бреннон ему все же не дал бы: малец оказался невысок и слишком тощ, так что голова выглядела непропорционально большой по сравнению с тонкой шеей и узкими плечами. К тому же он был не похож на иларца: на бледном лице с крупной широкой челюстью, густыми черными бровями и горбатым носом почти светились очень большие зеленовато-голубые глаза необычного разреза.

– Он джилах, – сказал кардинал. – Вас это смущает?

«А, так вот в чем дело!» – подумал комиссар. В Риаде джилахов насчитывалось так мало, что он едва ли видел их раз пять за всю свою жизнь. Но о странностях этого народа был наслышан.

– Как у вас оказался мальчик-джилах?

– Мы нашли его во время рейда в их квартал в Фаренце, – вполголоса ответил Саварелли. – После нападения стригов, которые вырезали дюжину джилахских семей, он единственный остался в живых. Он бродил среди убитых членов своей семьи, и, черт возьми, это не то зрелище, которое должен видеть шестилетний ребенок.

– Ох…

– У него не осталось никого из родни, а соседи побоялись брать проклятого ребенка, которого даже стриги не тронули. Так что я, ну… В общем, он воспитывался у нас.

– У вас? У инквизиторов?

– Э… да… – Кардинал насколько замялся и тут же перевел тему: – Он отлично подготовлен! Лучше многих молодых братьев! Берите, не пожалеете!

– Так почему бы вам его себе не оставить? – буркнул Натан, несколько задетый этим тоном. «Берите», будто он рабовладелец какой…

– Ну, в том-то и дело, что он джилах и не хочет отказываться от веры предков. В чем-то его можно понять: это единственное, что у него осталось от его семьи. Но я, будучи все же кардиналом матери нашей церкви, не могу держать при себе джилаха, который еще и не католик.

Все это время мальчик неподвижно стоял на ступеньке и не сводил глаз с Бреннона. Комиссару стало немного не по себе от того, насколько бесстрастным был взгляд такого юного создания. К тому же под его длинным сюртуком отчетливо угадывались очертания оружия: две набедренные кобуры, две наплечные и ремень, который сзади слегка оттягивали то ли ножны, то ли еще одна кобура.

– Ну ладно, позовите его сюда. Поговорим. Но я ничего не обещаю!

– От вас никто ничего и не требует, это же не брачный контракт! – фыркнул Саварелли. – Но вы очень пожалеете, если его не возьмете. Элио, поднимись к нам!

Сомнения Натана усилились вдвойне, когда кандидат в секретари оказался прямо перед ним. Черноволосая макушка юноши была ниже плеча Бреннона, а вблизи парнишка и вовсе выглядел собранным из веток и птичьих костей.

– Как твое имя, сынок?

– Элио Романте, сир, – ответил юноша, уверенно глядя на комиссара снизу вверх.

– Его преосвященство сказал тебе, кто я и где ты находишься?

– Да, сир. Вы – глава Бюро-64, и мы в штаб-квартире в замке в Риаде.

Ответ внезапно прозвучал на весьма чистом риадском, хотя и с некоторым акцентом. Бреннон весьма удивился и взглянул на кардинала.

– У мальчика хорошие способности к языкам, – пояснил тот. – Грех зарывать талант в землю. Развивали по мере сил.

– Сколько языков ты знаешь? – заинтересовался Натан.

– Шесть, сир, не считая трех древних.

– Ого! Ну, гм… ладно. Тебе известно, зачем ты здесь?

– Вам нужен секретарь, сир.