Замуж по подписке

– Все… все прекрасно, – выдохнула я, уставившись на двух молоденьких девиц (судя по глазам и фигурам). Одна была в канареечно-желтом платье и такой же маске с золотым орнаментом, а вторая носила ярко-розовое платье и маску с огромным пионом, что смотрелось несколько странно.

– Так ли прекрасно? – с издевкой поинтересовалась желтенькая канарейка, а я напряглась. Вдруг это у меня все прекрасно, а у Марго было не очень? Не просто же так она сбежала.

К счастью, отвечать мне не пришлось.

– Ой, Марго, как я тебе сочувствую! – заломила руки розовая маска с пионом. – Кто бы мог подумать, что наша ярковолосая Марго примет такую судьбу! Мы думали, тебе с такой внешностью и родословной достанется партия получше.

Девица с нежностью уставилась на старого кривоногого господина, остановившегося в паре метров от нас. Он с жадным удовольствием жевал виноград и ревниво поглядывал на молодую супругу, но подойти не пытался. Держался в стороне.

– Это как тебе? – с подозрением уточнила я.

– Ну, у тебя нет такого приданого, – совершенно серьезно отозвалась она, кажется даже не уловив иронию. – Понятно, что на такую партию, как у меня, ты рассчитывать не могла. Но герцог Стенеску?

– То есть твой сморчок в элегантной шляпке цвета сгнившего помидора лучше? – искренне удивилась я.

– Конечно, наши винодельни…

– Ой, прекрати, – отмахнулась я. – Я, конечно, понимаю. Вино в изобилии – это хорошо. Но спать-то тебе приходится не с бутылкой, а с мужем. А тут даже если накатить, ситуация не изменится и не… гм… поднимется.

– Зато в роду у моего мужа не было изменников, – победно улыбнулась она, хоть в глазах мелькнула тоска.

– А у меня дети будут красивые, – поставила я точку в нашем споре. И, повернувшись спиной к двум ярким попугайчикам, отправилась дальше радовать мир неземной красотой и скрываться от королевы.

Правда, скрываться получилось недолго: судьба и людской поток свели нас с ее величеством буквально минут через пятнадцать моего неспешного променада по залу.

– Марго! Приятно вас видеть! – Королева, которой маска была не нужна, улыбнулась, словно акула, вознамерившаяся сожрать мою ногу. – О, смотрю, у вас новый мастер макияжа?

– Нет, прежний, – настороженно отозвалась я. – А почему вы подумали, что я сменила мастера?

– Ваши глаза. Они сегодня особенно большие. Думала, это его заслуга.

– Нет. – Я покачала головой и скромно потупилась. – Это исключительно от почтения к вам, ваше величество.

Королева прохладно улыбнулась и, кажется, не нашла что ответить. А я, между прочим, не соврала.

О чем с ней говорить, я не знала и даже улыбаться как идиотка не могла, потому что нижнюю половину лица скрывала маска. Причем королева то ли была лишена природного такта, то ли и впрямь хотела побеседовать. Неловкое молчание затягивалось. Ее величество явно ждала от меня каких-то действий, и меньше всего мне хотелось стать ее личным врагом. А если вспомнить, как мы расстались, это было вполне вероятно.

«Прости меня, Адриан», – мысленно пробормотала я и начала:

– Полагаю, я должна принести свои извинения, ваше величество.

– Да? – Королева оживилась. В ее глазах вспыхнул интерес.

– Во время прошлой нашей встречи я позволила себе нелестное высказывание о популярном и… гм… уважаемом авторе прозы. Это было бестактно. Я не учла тот факт, что на вкус и цвет книги разные.

– Похвальная смелость – признать ошибку, – улыбнулась королева.

Лед тронулся – и мы вместе с ним. Если, перегораживая мне дорогу, королева явно демонстрировала враждебность, то сейчас она встала рядом, чуть впереди. И мы побрели по залу. Я благоразумно держалась чуть позади монаршей особы и напоминала себе мелкого шебутного кота, спешащего за хозяином на кухню. И даже ощутила определенный порыв вцепиться зубами в человечье мяско. Но сдержалась.

– Значит, вы ознакомились с трудами Агнес Фейл?

Я надеялась, тема будет закрыта, но королеве явно не терпелось пообщаться о кумире. Это ж какая у нее безрадостная и унылая семейная жизнь, что витиеватые описания лобызаний вызывают такой восторг аж на государственном уровне? Мне казалось, монарх должен быть сдержаннее в пристрастиях. Не сомневаюсь, что какой-нибудь президент с Земли обожает детективы или диснеевские мультики, но все как один читают философов и ходят в оперу.

– Ну… Да, я прочла некоторые вещи.

– В этом случае разница между качественной литературой и столбовым чтивом должна стать очевидной. Не так ли?

«Если она такая очевидная, чего ж ты мне доступ к столбу-то отрезала?» – подумала я.

Королева явно ревновала, причем неясно, кого: Адриана, Агнес Фейл или любимые книги. Ну а я до сих пор считала, что некая Рита со столба пишет лучше, хотя вслух говорить не стала. Но и принижать собственные способности было не в моих правилах. На всех мастер-классах, куда меня приглашали, я говорила: автор должен любить себя. Счастливый автор – счастливые читатели. Меня всегда коробило то, с каким уничижением многие высказывались о собственных текстах.

Я же давно, еще в детстве, решила так: неизвестно, будет ли окружающий мир меня любить. Но никто не помешает мне любить себя самой.