Замуж за «аристократа»

Шура оставила свой саквояж, подошла ближе и ахнула: в руках у черноволосой был клей «Момент»! Теперь несчастной девчонке придется бриться налысо, отмыть волосы от клея невозможно!

– А ну быстро разойдитесь! – рявкнула Шура, ловко вырывая тюбик с клеем из рук черноволосой.

– Что это? – Экс-обладательница роскошной копны волос прочитала надпись на тюбике. Несколько секунд она осмысливала прочитанное, а потом закричала так, словно ее пилили на части бензопилой.

Тут же из другого конца комнаты раздалось неприятное карканье – это смеялась черноволосая.

– Успокойся, – засуетилась Шура, – сейчас я тебе принесу воды. Да прекрати ты, волосы не ноги, новые вырастут.

«Бедная Дианка, – думала Шура, наливая холодную воду из-под крана в не слишком чистый стакан, – столько лет отработать в таком серпентарии. Ну и нравы! Как хорошо, что я невысокая, не такая красивая и меня никогда не возьмут в манекенщицы!»

Когда Шура вышла в зал, фуршет был уже в самом разгаре. Бегло осмотрев полупустые столы, она вздохнула: пока она собирала вещи, все самое вкусное съели. Но ажиотаж вокруг столов еще не кончился – шустрые журналисты, профессиональные халявщики и спорные знаменитости, словно молчаливая стая саранчи, уничтожали остатки.

Не растерялась и вечно голодная Шура: она схватила со стола самую большую керамическую тарелку и принялась ловко наполнять ее разными экзотическими вкусностями: шашлычками из вяленой телятины, канапе с аппетитно-оранжевым сыром, ровными дольками ананаса и огромными прохладными виноградинами.

– Смотри, она ест прямо с блюда из-под бутербродов, – звонко прошептал кто-то за ее спиной.

Шура сконфуженно огляделась вокруг. Так и есть: это сказали про нее. Все гости держали в руках аккуратные тарелочки. Она же машинально схватила со стола огромное блюдо, на котором еще пять минут назад, оказывается, лежали какие-то бутерброды. Что делать? Осторожно поставить нелепую посудину обратно на стол? Или продолжить пожирание фуршетных разносолов, сохраняя при этом самое независимое выражение лица?

– Боюсь, вы присвоили все шашлычки, – уверенный мужской голос прозвучал над самым ее ухом.

Шура возмущенно обернулась, приготовившись светски проигнорировать нахала, и едва бутербродом не подавилась от удивления.

В ожидании ответа перед ней стоял высокий молодой мужчина. Лицо его было Шуре знакомо – кажется, она видела этого парня на презентации у крестной. Выглядел этот тип престранно.

На фоне строгих костюмов или, в крайнем случае, дорогих джемперов узнаваемых марок его легкомысленные джинсы с иероглифом на колене и шелковая красная водолазка смотрелись дико. Водолазка, впрочем, могла бы считаться вполне социально спокойной, если ли бы не круглый вырез размером с небольшую тыкву на груди. Шуре было неловко пристально рассматривать этот вырез, но она все же успела заметить, что грудь была загорелой, мускулистой и в меру волосатой.

Лицо молодого человека вполне соответствовало его облику. И доминантой в этом лице была татуировка – непонятно что изображающая круглая татуировка на лбу! Сначала Шура обратила внимание именно на нее, а уже потом заметила ниже два насмешливо прищуренных темных глаза. Неужели этот клоун решил над ней, Шурой, посмеяться?!

Парень перехватил ее заплутавший взгляд и с обезоруживающей улыбкой объяснил:

– Вполне вас понимаю. Меня не увидишь среди номинантов конкурса «У кого Гуччи круче»… Так как насчет шашлычков?

– А что насчет шашлычков? – растерялась Шура, инстинктивно прижимая тарелку к груди.

– Я заметил, что вы взяли последние семь шпажек. Не боитесь умереть от несварения желудка?

– Что-о? Да вы…

– Согласен, – улыбнулся он, – нахамил, но хочу это исправить. Вас, кстати, как зовут?

– Шура, – машинально ответила она. Хоть совсем и не собиралась с ним знакомиться.

– Меня Егор. Можно на «ты»? Так вот, Шур. Не буду ничего придумывать, скажу тебе правду: голодный я. Можно мне один твой шашлычок?

Девушка растерялась и машинально протянула татуированному тарелку:

– Да пожалуйста…

И тут же сама себя отругала за неуместное проявление альтруизма. Этот нахал явно над нею издевается.

А он тем временем принялся, вкусно причмокивая, не спеша пережевывать нежное мясо. Шура разочарованно смотрела, как он умял сначала один шашлычок, потом другой.

– Эй, без спешки, – заволновалась она. – Я, между прочим, тоже голодная.

– Да ну? – Его глаза смеялись. – Быть того не может. Девушка, которая носит платье из последней коллекции «Ди Кей Эн Уай», не может ходить по фуршетам с целью наесться.

– Это не мое платье, – призналась Шура, – подружкино. Если хочешь знать, я вообще платья не ношу.

– С барского плеча? – ехидно усмехнулся парень. – И зря, что не носишь. Тебе идет. У тебя ноги длинные.

– Сама знаю, – грубо ответила она.

– Ты манекенщица?

– Издеваешься?

– Почему же? У тебя бы получилось. Худенькая такая. Моя подружка манекенщица, – вдруг сказал он. Не похвастался – мол, вот какой я донжуан, с манекенщицами сплю. А просто констатировал факт.

– Рада за тебя, – усмехнулась Шура.