Замуж за монстра, или Любви все чудища покорны

- Простите, милорд... Чёртова аллергия... - проговорила гнусаво и наконец, мой

организм взял верх, и я чихнула: — А-а-апчхи-и-ы-ы-а-а!

Вышло чересчур громко и смачно. И самое ужасное, я не успела прикрыть рот

платочком.

Уставилась на графа и протянула:

- Извините...

Кому понравится оказаться оплёванным? Причём в прямом смысле этого слова. Хорошо хоть сопли при мне остались.

- Такого в моей жизни точно ещё не было, - заметил Лиам.

Вездесущий Сэм с невозмутимым выражением на лице уже протягивал ему платок, которым граф вытер своё поруганное моим чихом аристократическое лицо.

Пожала плечами и философски отметила:

— Всё когда-то случается впервые.

У меня начали слезиться глаза.

- Вы плачете? - забеспокоился граф.

- Ага... Я говорила, у меня на собак аллергия. Но ваш дворецкий утверждает, что в замке, ни одного пса нет. Может, это от вас пахнет? Может, ваш одеколон имеет какие-то эфирные масла, что действуют на меня таким образом?

- Аврора... - проговорил он моё имя настолько сокрушённо и тяжело, что взглянула на него в упор, ожидая продолжения.

- Аврора, я - монстр.

Он вновь показал мне лапы и договорил:

- Я проклят. Во мне живёт Зверь. Это на меня у вас аллергия. Я... оборотень...

Сначала я ничего не ответила - я просто смотрела на Лиама. Отмечала про себя его потухший и полный старой боли взгляд. Его скорбные складки вокруг рта, которые проявились в этот момент так отчётливо.

Перевела взгляд на мохнатые лапы...

Наконец, после продолжительного напряжённого молчания, я чуть наморщила лоб и сказала:

- Что ж, придётся мне запастись магическими антигистаминными средствами... Но, как говорится, противоположности притягиваются?

А потом я перевела взгляд на сервированный обеденный стол, вспомнила земную шутку, рассмеялась и заявила, обескуражив Лиама окончательно и бесповоротно:

― Так мне придётся вас с ложечки кормить! У вас же... лапки!

Лицо графа приобрело очень смешное выражение. Я ему широко улыбнулась, зная, что поставила мужчину в тупик. Теперь мне всё ясно. Вот она причина, почему графа Найтмэра называют монстром. Он всего лишь оборотень. Пф! Нашли, чем удивить. Я тут же вспомнила сказки «Аленький цветочек» и «Красавица и чудовище». Романтика.

И вообще, что страшного, что мужчина обладает повышенной мохнатостью? У моей подруги муж кавказец. Так вот, когда мы вместе были на пляже, я поразилась, насколько он мохнатый. Спина, грудь, живот, ноги, руки. Борода... А голова лысая. И вообще, граф же мохнатый не круглые сутки...

Вот только придётся аллергию как-то купировать... Думаю, местные лекари мне помогут. Я с этой проблемой не обращалась, так как близких встреч с собаками и волками в этом мире у меня ещё не было.

Лиам сократил между нами расстояние. Протянув мохнатую лапу, он обхватил мою шею. Чуть сжал. Я вздрогнула, широко раскрыла глаза и попыталась отступить, но он крепко держал меня. Сейчас граф полностью владел ситуацией.

Он очертил когтём на большом пальце линию на моей шее и острым кончиком упёрся в пульсирующую жилку. Мужчина давал понять, что может убить — легко, не прилагая усилий. Пытался испугать меня, нагнать на меня ужас.

Склонился, почти касаясь лицом моего лица, и произнёс:

— Аврора, не может такого быть, чтобы вы не боялись меня.

Положила руки на его плечи и ответила честно, но гнусаво:

- Лиам, ещё как боюсь.

Его глаза опасно сузились. Губы сжались в тонкую линию. Желваки заходили.

Я сжала его лапу, но не оттолкнула и договорила свою мысль:

— Я же сейчас чихать буду без остановки. Вы хоть на минуточку представляете, какой это кошмар?

Его брови вздёрнулись, и он отпустил меня, забрал из моей ладошки свою лапу, отступил и пробормотал, не веря в происходящее:

- Вы... Аврора, вы...

Голос его звенел металлом, но одновременно был глухим, сиплым, чуть порыкивающим. Глаза его приобрели отчётливый оттенок янтаря. Он стоял, обескураженный.

Бедный, бедный граф Лиам. Наверное, все предыдущие невесты, увидев своими глазами его тайну, падали в обмороки, рыдали и бежали от него во всю прыть, лишь бы оказаться как можно дальше от монстра.

- Если бы не моя аллергия, я бы сейчас подошла и поцеловала вас. Но боюсь, повторно залью вас слезами и соплями. А ещё чихну не вовремя и откушу себе и вам язык... А-а-апчхи-и-ы-ы-а!

Снова шумно высморкалась и прогнусавила:

- Чисто из соображений сохранения моего физического здоровья, не могли бы вы пока убрать ваши очаровательные лапки?

Граф тряхнул головой, вдруг начал посмеиваться и наконец, расхохотался в голос.

Лапы исчезли и на их месте теперь были самые обыкновенные... О, нет, не обыкновенные, а сильные и красивые мужские руки. Граф прекратил смеяться. Он смотрел на меня, а я - на него. Некоторое время никто из нас не произносил ни слова и не шевелился. Время словно замерло.

Наконец, первым тишину прервало покашливание дворецкого и его невозмутимый голос:

- Милорд, госпожа, вы рискуете остаться без обеда. Всё остынет.

— Мне сначала нужно умыться, - проговорила смущённо и указала на своё чуть распухшее и залитое слезами лицо, красные глаза и нос. - Я выгляжу как жертва истерики.