Замуж за ревизора (СИ)

— Сэдрик, прости, но от тебя разит перегаром. И ты уже настолько запутался в своих теориях заговора, что принимаешь желаемое за действительное. Мэри уехала, поверь. Женщины так часто делают. Моя мама уезжает от отца к бабке в деревню почти каждый месяц. Другое дело, что она ни разу ещё туда не доехала, потому что отец вовремя нагонял ее. И если ты посмотришь правде в глаза, то ещё успеешь догнать Мэри на дороге и извиниться.

Последнее Арон произнес с особым нажимом.

Только Сэдрик из всех его слов услышал совсем иное.

— Дорога в Бройте!

Губернатор вскочил с пола, где до того на корточках искал ещё следы похитителей своей жены.

— Что дорога? — устало переспросил Арон.

— Ты же не думаешь, что Мэри отправилась зимой, пешком, через болота и совершенно одна.

— Смотря насколько сильно ты ее обидел. К тому же, полагаю, она не одна. Я с утра не видел Черныша. Так что…

— И все же, — фыркнул Сэдрик, — От Бройте до Ланкастера примерно день пути. Это в экипаже. Мэри не уехала в самом начале нашего брака, потому что к зиме с Бройте прекратилось сообщение. И пусть даже она взяла Черныша, однако она не ведьма летать верхом на собаке.

— Кстати о ведьмах, — вспомнил Арон, — когда ты окончательно протрезвеешь, нагонишь Мэри и извинишься, напомни мне рассказать тебе преинтересную информацию.

— Если она как-то связана с Мэри, то тебе лучше рассказать сейчас, — тоном, не терпящим возражений, сказал Сэдрик.

Арон покачал головой, тяжело вздохнул и сказал:

— Ну если только это убедит тебя не заниматься ерундой, а мчаться за ней. Слушай: ты помнишь из-за чего лорд Вертон поссорился со своим младшим братом?

— Да, тот выбрал себе в невесты ведьму.

— Ага. Ведьму, которая по местным легендам в день летнего солнцестояния ходила на кладбище и собирала там траву мертвых, чтобы дать силы своим братьям волкам. А знаешь, что рассказала мне про свою маму Мэри?

— Только не говори, что дядюшки Мэри оборотни.

— Вовсе нет. Но они болели волчанкой. А мать Мэри, кстати травница, лечила их. Легенды искажают факты, но зерно остаётся целым. Ты сам меня этому учил, — закончил Арон. Он был очень доволен собой.

— Но фамилия Мэри — Геральд.

— Может отец Мэри взял фамилию невесты, раз братья так сильно разругались. Насколько я понимаю, старший был довольно тщеславным типом, он мог по старшинству запретить брату давать жене фамилию рода.

— Да. Мог, — согласился Сэдрик.

— Так что если ты сейчас догонишь Мэри, то, возможно, привезёшь в Бройте ещё и законную наследницу рода, — постарался воодушевить Сэдрика Арон.

Но губернатор остался непреклонен.

— Да, мы с Мэри немного не поняли намерений друг друга, — признался он, — но я не верю, что это заставило ее вот так сбежать из Бройте. Сейчас самое важное, это не пойти по ложному следу, оставленному похитителем, а найти ее.

Арон в который раз поймал себя на мысли, что от такого упертого барана как Сэдрик убежит любой здравомыслящий человек. Но промолчал. К тому же толика логики в словах друга все же была: решиться идти пешком из города в холодный и короткий зимний день было сумасшествием. А Мэри всегда была весьма благоразумным человеком.

— Хорошо, — вздохнул Арон, — и с чего ты предлагаешь начать поиски?

— Первым делом надо найти Черныша, — сказал Сэдрик, — он ни за что не дал бы Мэри в обиду. А так как ни я ни ты пса не видели с самого утра, значит похититель смог ему как-то навредить.

Арон поежился при мысли о том, что с добрым и верным псом могло что-то приключится. Но послушно пошел во двор вместе с Сэдриком, надеясь, что похищение это все же бред его хмельного мозга. Собаки во дворе, а так же в подвалах башни Бройте, они не обнаружили. Сэдрик посмотрел в пустующих конюшнях, и даже посветил факелом в колодец, полагая, что преступник мог скинуть псину туда. Арон уже готов был вновь предлагать погоню по дороге, когда Сэдрик решил проверить последнее место, где мог укрыться пёс. Он помнил это по собакам, обитавшим в поместье его бабки: когда тем было плохо и они болели, псины всегда забивались в самый темный и укромный угол. В доме губернатора при башне Бройте таким местом был подпол, пролезть в который можно было через небольшую дыру под ступенями крыльца.

Сэдрику пришлось отодрать от деревянного помоста крыльца ещё несколько досок, прежде чем он смог пролезть внутрь. Арон, который все ещё считал, что Мэри ушла, забрав с собою пса, лишь тяжело вздохнул, надеясь что блажь Сэдрика скоро пройдет, но в этот момент его окликнул голос друга:

— Я нашел его!

Глаза Арона округлились: Сэдрик нашел Черныша?

Через несколько мгновений Сэдрик выполз наружу, вытаскивая за собой огромную собачью тушу. Глаза Черныша были закрыты, и Арон было испугался, что пёс погиб, но все же грудь Черныша медленно, но опускалась и поднималась. Будто тот был в очень глубоком, тяжёлом сне.

Сэдрик осмотрел собаку. Внешне Черныш был абсолютно невредим. Но и считать за норму такой глубокий сон было нельзя. Когда Сэдрик начал ощупывать шею пса, рука его задела ошейник. Тот был черным, полностью скрываемым шерстью.

Не медля ни секунды, Сэдрик расстегнул его и снял с пса.