Замуж за свёкра

Первой показалась Настя, сердитая, с полыхающим на белом лице румянцем.

— После пьянки его поднять — все равно что сытого борова с нагретого места: живот надсадишь!

— Тяжело приходится? — посочувствовала Лариса.

— Ну да, — нехотя согласилась Настя, но тут же начала оправдывать и хвалить мужа: — Но он только по праздникам пьет. А так он у меня работящий. Хорошо зарабатывает. Этот дом сам поставил. Свекор, конечно, помогал. А так все сам. Да будь он пьяницей, разве ж я пошла бы за него? Да за мной из двух деревень парни бегали. Всех отшила.

— Это кто за тобой бегал? — хриплым голосом спросил Михаил, взъерошенный со сна, коренастый и широкоплечий, и обнял жену за талию.

— Да все бегали, — горделиво повела плечом Настя. — И Колька Самохин, и Санька Губарев, и твой дружок закадычный тоже бегал — только пыль стояла.

— Это кто? — округлил опухшие глаза Михаил. Васька Прохоркин? Ни хрена себе. Извиняюсь, конечно. И я только щас про это узнаю?

Он ущипнул жену за упругий бок, и та весело взвизгнула, а потом так расхохоталась, что и Лариса невольно улыбнулась. Ей приятно было смотреть на молодых супругов, без всякого сомнения любящих друг друга, но в глубине души шевельнулась зависть — у нее-то такого счастья не было.

— Михаил, вы извините непрошеную гостью, — заговорила Лариса. — С Новым годом вас, и вас, Настя! Но мне срочно надо на базу «Прионежье». Не могли бы вы отвезти меня, а я, разумеется, заплачу.

— Кхе! — кашлянул Михаил и переглянулся с женой. — Заплатить-то само собой. Бензин нынче дорожает. Но с бодуна-то голову шибко кружит. Надо бы размяться малость, горло промочить.

— Я те промочу! — прикрикнула Настя. — Так промочу, что три дня в мокрых штанах бегать будешь.

— Да ты чего разошлась-то, как веялка в страду? — добродушно защищался Михаил. — Я про чай говорю. Давай чаи гонять, Настюха! И гостью угощать. Чего там у тебя нынче, пироги с мясом? Во! Вы таких и не пробовали. Язык проглотишь. А я пока умоюсь да покурю малость.

Он вышел во двор, а Настя загремела на кухне посудой.

Тяжело вздохнув, Лариса только сейчас осознала весь свой эгоизм. Влетела в чужой дом, да еще в праздник, притом с назойливой просьбой немедленно отвезти ее к черту на кулички!

А ведь сама порой осуждает людей за дикий напор, с каким они добиваются своих корыстных целей. Но делать нечего. Теперь придется подчиняться обстоятельствам, которые сама же и создала.

Механизм запущен в действие, усмехнулась она.

Вскоре они сидели за столом и чаевничали. Правда, вначале Настя с Ларисой «хлопнули» за праздник по две рюмки домашней настойки, а потом уже все вместе пили чай с замечательными пирогами, пышными, румяными и вкусными. Хозяин, отойдя от похмелья с помощью крепкого чая, в который жена добавила сушеной мяты, шумно отдуваясь, рассказывал охотничьи байки. Женщины, на которых в одинаковой степени действовали настойка и остроумие Михаила, звонко хохотали.

Через час все вышли во двор. Трезор радостно крутился возле хозяина, пока тот возился со снегоходом, а Настя разговаривала с Ларисой:

— Ну счастливо вам доехать. И там тоже, чтобы все у вас хорошо сладилось.

— Ой, что вы! — махала руками Лариса. — Я не за тем еду. Ничего у нас не сладится. Да я и не думаю об этом.

— Не думаешь, а все же едешь, — перешла на доверительное «ты» Настя. — Значит, сердечко-то ноет, не дает покоя. Ладно, встретитесь, а там как бог даст, может, и сладится. На обратном пути заезжайте в гости. Всегда рады таким гостям!

* * *

Впервые в жизни Лариса ехала на снегоходе. Мягкое сиденье пружинило под ней, когда она подпрыгивала на многочисленных взгорках и впадинах. Михаил вел машину на предельной скорости, не заботясь о самочувствии пассажирки, которая на крутых виражах крепко зажмуривалась и тонко повизгивала. Дорога была хотя и проторенной, но выпавший накануне снег взмывал из-под полозьев вихревым потоком. Ей даже не удалось полюбоваться зимним пейзажем — настолько стремителен и опасен был путь.

Солнце уже приблизилось к верхушкам огромных елей, когда впереди показались какие-то постройки. Они выехали на широкую поляну, где стояли три коттеджа и хозяйственное сооружение в виде ангара.

— Ну бывайте! — прощался Михаил, протягивая руку. — Обратно, если что, тоже могу добросить. Не страшно было ехать-то?

— Нет, нисколько, — выдавила улыбку Лариса. — Спасибо вам огромное.

— Так как насчет обратного пути?

— Ой, я не знаю, когда это будет точно. Так что не беспокойтесь, как-нибудь доберусь.

— Ну ладно. Всего вам!

Проводив его взглядом, Лариса подхватила дорожную сумку и пошла по дорожке к центральному коттеджу, на котором издалека заметила какую-то вывеску. От волнения сердце у нее билось так, что в ушах стоял звон. Просторный холл, в котором она оказалась, был украшен всевозможными охотничьими атрибутами: лосиными рогами, медвежьей шкурой, птичьими чучелами. В дальнем углу сверкала мигающей гирляндой нарядная елка. За стойкой администратора, обшитой вагонкой, сидела женщина лет сорока, которую Лариса не сразу увидела.

— Здравствуйте! — первой поздоровалась женщина. — Проходите сюда. Вы из Петрозаводска?