Замуж. За сводного!

– Нет, – тараторит моя любимая подружка, – убедиться хочу. Кажется, я залетела, Люб, – признается она полушепотом. – Нужно убедиться, что все нормально идет.

– Здорово! Как же я рада, – тяну в восхищении и уже собираюсь пригласить Свету с Русланом на свадьбу, как внутри зреет решение.

Свадьбы не будет!

Закончив разговор, откидываюсь на подушки и закрываю глаза.

– Все в порядке, миленькая? – наклоняется ко мне так некстати зашедшая нянька.

– Да, спасибо, – киваю я сквозь подступающие слезы и, ухватив морщинистую руку, прошу. – Катерину Андреевну позовите, пожалуйста.

А когда Катя входит в палату, прикладываю палец к губам.

– Люба! Пойдем в смотровую, – громко приказывает сестра. – Мазок нужно взять!

Запершись в большой светлой комнате, где даже ужасное кресло с рогатками больше напоминает космический корабль, мы с сестрой пытаемся понять, что делать дальше.

– Нужно бежать, – тихо шепчет Катерина. – Питер для нас теперь закрыт. Но сначала рванем туда. А потом решим…

– Как? Периметр оцеплен. Меня многие знают в лицо. Ничего не выйдет, – лихорадочно мотая головой, реву я.

– В конце коридора старый грузовой лифт. Он исправен, – азартно шепчет Катя. – Мы в нем грязное белье в прачечную спускаем. Сядешь в него. Выйдешь в подвале. А там я тебя встречу. Дойдем до парковки. Возьмем мою машину, и вуаля!

– Отличный план, – киваю я, до конца не представляя, как, взгромоздившись в пустую грязную кабину, поеду вниз.

А проходя мимо, кошусь на крашеные створки. Странная конструкция. Но ехать недолго.

А в палате застаю там несколько коробок из самого дорогого бутика города. Туфли, чулки с подвязками и кружевным пояском. Белое ажурное платье. А рядом с огромным букетом, на подоконнике лежит широкая плоская коробка из синего бархата.

Трясущимися руками открываю ее и замираю от восторга. Необыкновенной красоты диадема, где бриллианты соседствуют с идеальными молочными жемчужинами. А сбоку лежит визитка Манучарова, подписанная его рукой.

«Люблю!»

Только одно слово, и я уже никуда не хочу бежать. Не желаю ехать в лифте с грязным бельем, как беглая преступница. Не хочу, трясясь от страха, лететь в Питер. И честно говоря, даже жизнь свою без Тимура не представляю.

– Катя, я передумала, – отправляю сообщение сестре. И когда она, войдя в палату, замечает груды коробок и цветы, морщится брезгливо и бросает недовольно.

– Ну конечно… Он тебя покупает постоянно, а ты последние мозги растеряла.

– Я люблю его, – реву, растирая слезы. Падаю на грудь сестре и не могу сдержаться. И уйти от Тимура по собственной воле не могу.

– Кого это ты любишь? – раздается от двери ворчливое замечание.

Поднимаю заплаканные глаза на Манучарова и улыбаюсь как дурочка.

Пусть соврал, но он женится на мне, а не на Лейле. По-настоящему женится. Не требуя ничего взамен, только любовь.

– Тебя, – признаюсь, всхлипывая.

– А ревешь почему? – ничего не понимая, напрягается Тимур, делая шаг ко мне. Словно переходящий вымпел, забирает меня из рук обалдевшей Кати. И когда та норовит выскочить из палаты, шутливо приказывает.

– Стоять.

– Ты мне? – удивленно вскидывается Катя.

– Тебе, систер, – усмехается Манучаров, сграбастав меня в охапку. Целует меня в темечко и затем принимается отчитывать Катерину. – Через час свадьба, а ты тут ходишь в рабочей робе. Переодевайся немедленно.

– Ко мне пациентка едет, – строго отмахивается Катя, а затем скупо улыбается.

– Ну вас… Пойду к себе.

Я, конечно, догадываюсь, о ком идет речь, но молчу. Не желаю признаваться, что звонила Свете. Проверяла.

– Моя мама приедет, – осторожно предупреждает Тимур, подхватив меня на руки. Укладывает на кровать и сам мостится рядом. – Ты не возражаешь? Все-таки я женюсь. Ее единственный сын. Больше такого случая не представится.

– Почему? – переспрашиваю обалдело.

– Я люблю тебя и женюсь на тебе. На всю жизнь, Люба. Поэтому маме лучше бы поприсутствовать. Что скажешь?

Киваю, снова идя на поводу у любимого. В ответ сильные руки прижимают меня к себе, крепкое мускулистое тело слегка наваливается, легко сдерживая свой вес. А жадные губы уже накрывают мои. Язык будто агрессор вламывается в рот.

– Через какой-то час нас поженят, – мечтательно тянет Манучаров, когда поцелуй заканчивается.

– Час? Какой час? – охаю я, пытаясь отпихнуть в сторону сильное тело. – Тимур, нужно собраться, – шепчу, отпихивая будущего мужа. – Голову уложить…

– Куда тебе ее нужно уложить? В какой ящик? – фыркает Тимур. – В узел закрути волосы. Поверх нацепи диадему. И никто не заметит, что ты без прически. Честно говоря, я попросил маму найти парикмахера. Она поставила на уши весь город, но не смогла найти ни одного стилиста. Никто вот прям так сразу приехать не может. Поэтому я выкупил в конторе диадему.

– Ой, не могу, – вздыхаю, вглядываясь в растерянное лицо Тимура, и заливаюсь смехом.

– Ты купил диадему за несколько миллионов и сэкономил на стилисте?

Глава 39

Марат

Первым делом я хватаюсь за трубку. Сейчас лучше всего вызвать МЧС. Но неожиданно симка оказывается заблокированной.