Замуж. За сводного!

– Честно говоря, не заметил, Любушка, – искренне кается муж и, понимая меня с полуслова, добавляет с улыбкой. – Не переживай. У нас будет время рассмотреть Динины цацки.

Глава 42

Тимур

Обычно в больницах ценные вещи сдаются старшей медсестре и она прячет их в сейф. Но госпожа Дина отдает все свои цацки мне.

– У тебя сохранней, Тимур, – шепчет сквозь слезы и быстрым шагом спешит в палату к ребенку.

Какая-то сердечная аномалия. Но у нас в клинике хорошие кардиохирурги. Спасут малыша. Я в этом даже не сомневаюсь.

Словно школьник, сбежавший с уроков, я заруливаю к Любе в палату. Моя любимая уже ждет.

– Покажи скорее, – просит, изнывая от любопытства.

– Без лупы и нормального света мы ничего не поймем. Я уж точно не смогу отличить на глаз шпинель от рубинов.

– Я тоже, – вздыхает Люба. – Может, поедем в офис и рассмотрим внимательно?

– Мне нравится твоя идея, малыш, – целую жену в нос и тут же спрашиваю с напускной строгостью. – А что скажет наш персональный доктор?

– Кать, ну отпусти, а? – словно маленькая ноет Люба, когда Катерина приходит попрощаться. – У нам все-таки свадьба сегодня…

– Это меня и беспокоит, – недовольно поджимает губы сестрица. А я ее расцеловать готов. Спасла моих. Окружила заботой и любовью.

Катька-Катька, чтобы я без тебя делал? И даже вопли ее дикие простить. За мою Любушку Катюха сражалась как львица. Мне, конечно, тоже досталось.

– Ладно, – отмахивается Екатерина Андреевна. – Только к обходу быть.

– Уии, – моя жена виснет на шее сестры и роняет жалостливо. – А мне долго тут еще лежать? Вроде, все уже нормально.

– Завтра УЗИ сделаем и анализы сдашь. Вот и посмотрим. А пока, кыш отсюда.

Вместе с женой и с Суровым мы мчимся в «Алмаз».

– Может, вызвать Харбинского? – неожиданно предлагает Люба. – Он сейчас нам просто необходим.

– Сами справимся, – морщусь от потери и добавляю неохотно. – Я уволил этого козла. В одной связке с Маратом работал. Это они тебе специально ловушку подготовили. Леня один камень спрятал. Я потом на видео просек. Спасибо, Руслан тогда за тобой приехал. По гроб жизни ему обязан.

– Кстати, – спохватывается Люба. – Света собиралсь на прием к Катерине, но так и не появилась.

– Года увез ее куда-то в лес. Новую базу строить собирается. Рыбалка там, охота. Отдых для тех, кто хочет морозить задницы. А мне и тут с женой хорошо, – шутливо объясняю я и, войдя в кабинет, первым делом включаю ярки свет и придвигаю к себе старинную лупу на подставке, доставшуюся мне от отца.

Настроив освещение на приборе, внимательно разглядываю камни, давным-давно ставшие кровавыми.

Каждый завиток, каждое крепление мне давно знакомы по описаниям. Нужно только понять то ли это украшение и как оно попало к Дине.

Но сейчас я не нахожу никаких отличий. Судя по всему это оно и есть. Те же законченные линии, те же прозрачные камни, в которых как заведенные играют блики.

Точно рубины! И работа тончайшая! Даже страшно подумать какого мастерства достиг отец в последние годы жизни. Это же настоящее искусство, блин! Аж дух захватывает!

– Что случилось? – раздается от двери мамин голос. Она входит в кабинет, цепким взглядом хватает колье лежащее в лупе и быстро направляется ко мне.

– Что там, Тимур? Покажи. Оно нашлось?

Мама. Пожалуй, она единственная, кого та история касается напрямую.

– Смотри, – уступаю ей место. А сам, склонившись, становлюсь рядом.

– Очень изысканно? – кивает мама, внимательно рассмотрев каждую деталь.

– Я даже не думал, что он был способен на такое, – выдыхаю в восхищении и тут же натыкаюсь на изумленный взгляд матери. – Кто?

– Отец, – бросаю нетерпеливо. – Отличная работа.

– Тут я не спорю, мой дорогой, – вздыхает мама. – Но почему ты решил, что это то самое ожерелье. Оно очень похоже. Но работа виртуозная. Мне жаль тебя расстраивать, но Сэм вряд ли мог сотворить такое, а Паша – тем более. Где ты взял это, Тимур? – спрашивает строго маман. Смотрит выжидающе. Даже одна бровь немного приподнялась. Чувствую себя нашкодившим пацаном, как в восьмом классе, когда мы с Годой и Суровым притащили дохлую кошку на урок биологии. И предложили училке ее реанимировать.

– Оно полностью соответствует описанию, – подает голос Люба.

– Описать можно все, что угодно, моя хорошая, – улыбается мама и снова интересуется строго. – Что происходит, Тимур?

Пересказываю ей недавние события, а у самого в душе разливается тепло. Мама назвала Любу хорошей, улыбнулась ей. Может, лед двинулся и скоро совсем растает?

Перевожу взгляд на жену. Она аж покраснела от неожиданности. Действительно, от моей матери трудно ожидать доброго слова. Если она невзлюбила человека, хрен себя пересилит.

Неужели смогла, гребаные тузики?