Замыкая круг (СИ)

Вдруг ему пришло в голову кое-что интересное. Достав пробирку, он согрел в ладони стеклянный стержень. Нет, Фабио не хотел смерти Дракона, так как не хочет допустить на престол С’хленна, значит, уничтожение, о котором говорил Император, не будет иметь физического свойства. Что-то, что непоправимо помутит разум и чувства, сделает послушной марионеткой в чужих руках?

Отвратительно! Хуже, чем смерть!

Отбросив на постель проклятую склянку, Халенс решительным шагом вышел в коридор. Хватит подлости и предательств.

Как водится в таких случаях, они столкнулись совершенно неожиданно в одном из залов отеля. Квинза – высокий и статный, в чёрном мундире со сверкающими самоцветами орденами на груди, длинные чёрные волосы заплетены в косу, перекинутую через плечо и спускающуюся ниже пояса… Смуглая кожа Хаффи словно светилась изнутри перламутровыми хэле. В горле сразу пересохло, а внизу живота стало нарастать приятное томление. Сжав зубы, Халенс проклинал своё испорченное тело, напоминая себе, что ненавидит эту ящерицу-переростка, что хотел бы видеть его унижение… но решимость покидала Халенса стремительно и неотвратимо, достаточно было лишь увидеть демона из сокровенных снов – совершенного, прекрасного, могучего, услышать до боли знакомый голос…

Золотой и сапфировый взгляды встретились и словно прикипели друг к другу! Вокруг было достаточно много людей и хсаши, чтобы заставить Квинзу держать в узде желание тут же наброситься на своего возлюбленного, хотя янтарный, колючий взгляд недвусмысленно вспыхнул запретной страстью, неприкрытой жаждой. Глупец! Разве он не понимает, что эта встреча подстроена? Почему никак не научится видеть в Халенсе исключительно врага?! Неужели он настолько наивен и самоуверен? Халенс знал правильный ответ. Всё это время разгадка была на поверхности, но ему не хватало смелости разглядеть её. Вместо этого он предпочёл городить между ними горы лжи и подлых, мерзких поступков, лишь бы не видеть в золотых глазах любви. Бескорыстной, искренней, такой чистой и незамутнённой, что становилось больно. Наверное, потому что сам Халенс не мог ответить тем же.

Некоторое время постояв в стороне и понаблюдав за тем, как персонал отеля суетится вокруг высокого гостя, Халенс тихо и незаметно вышел прочь. Он не мог позволить возникнуть грязным слухам и сплетням из тех, что уже испятнали его в глазах дворян Империи Мэру. Сердце гулко колотилось где-то в горле, в ушах шумело, словно Халенс был пьян, однако он прекрасно понимал, что должен сделать. Он покинет отель сегодня же. Прямо сейчас. Пусть это будет бегством, но иначе просто нельзя.

Он едва успел собраться, когда дверь в его покои резко распахнулась.

- Уходить вот так, в сумерках – какое бесстыдство! – Квинза жёстко усмехнулся, неумолимо приближаясь. – Престиж отеля может пострадать, если пройдёт слух, будто постояльцы разбегаются отсюда, побросав все вещи.

- По мне, так его репутации будет нанесён не меньший урон, если кто-то дознается о непристойностях, что некоторые гости позволяют по отношению к другим. – Халенс старался держаться как всегда ровно и холодно, хотя волны феромонов, исходящих от Квинзы, уже начинали действовать, заставляя чаще вдыхать воздух в надежде ощутить тот неуловимый, притягательный запах, что был свойственен одному лишь Великому Дракону. Этот особенный аромат – смешение пряностей и трав, лёгкий привкус лимонника и мяты…

- Непристойности? - со смешком переспросил Хаффи, подходя всё ближе, угрожающе надвигаясь, пока не оттеснил свою жертву к стене, нависнув над беспомощным Халенсом. - Просветите меня, что именно вы считаете непристойным?

Пересохшие губы принца крови беззвучно шевельнулись, хотя ему хотелось кричать: - Всё! Всё в тебе, Великий Небесный Дракон, Глашатай Изначальных, Любимец Богов, – всё в тебе непристойно. От идеального, совершенного тела до бархатного, чарующего голоса! Твои прикосновения заставляют трепетать, твой взгляд лишает воли, и в который раз Халенс, лорд Фаул, предаёт собственные клятвы, лишь бы насладиться тобою в полной мере!

- Молчите, сударь? – Хрипло прошептал Квинза, издевательски медленно расстёгивая на жертве рубашку. Горячее дыхание Хаффи согрело щёку Халенса, невесомо коснулось губ. – Вы вольны уйти в любой момент, раз не в состоянии терпеть моё общество, однако не стоит забывать о приличиях.

Пальцы Дракона уже ласкали обнажившиеся грудь и торс врага, едва задевая чувствительные соски, но этих странно деликатных прикосновений было явно недостаточно – Халенс, жалобно всхлипнув, запрокинул голову, тяжело дыша.

- Уйти от вас, Хаффи, невозможно, - прошелестел в полутьме его голос. – Я пытался, но вы украли мою свободу уже очень давно.

- Я разбил Цепи предназначения, я вырвал из своей груди сердце, чтобы оно не болело от смертельной тоски… но вы по-прежнему несчастны, лорд Халенс. – В глубине золотых глаз с узким вертикальным зрачком притаились тьма и безумие. – Что мне сделать, чтобы заслужить ваше прощение?