Занавес, господа!

— Вообще-то твои приятели могут, — признал я. — Надо же, тихая интеллигентная публика, а какие авантюристы! Сроду не подумаешь. Не-ет, близость к театру — это вам не близость к токарному станку. Тут такие творческие потенции открываются!

— Это они от потрясения, — примирительно сказала Варвара. — Творческие люди, они от потрясения порой такое наворотят…

— Особенно врачи.

— Ну и что? Под влиянием среды. Опять же в творческом мире репутация — вещь зыбкая. А у них у всех репутация хорошая. А Сергей Павлович с Костей? Уважаемые врачи, стольких людей спасли и вдруг сами — кандидаты в убийцы. Понимать надо.

— Хорошо бы еще понять, кто из них Потоцкого на тот свет отправил.

— Хорошо бы, — вздохнула Варвара. — Земцов-то на всех, похоже, озлился. На этих пятерых уж точно. Они, конечно, перепугались, но думают, что он им все списал. А я думаю, что ни черта подобного. И потому, Игореша, нам надо подсуетиться. Несправедливо, если славные люди будут зазря страдать.

— Ну да, славные люди! Ты сейчас от жалости расплачешься и побежишь заявлять, что сама убила Потоцкого, потому что он не дал тебе прикурить.

— Прекрати!

Варвара набычилась, и я счел за лучшее ее больше не дразнить.

— Подсуетиться, так подсуетимся. Между прочим, у меня до сих пор лежит этот огрызок газеты, который я из кулака Потоцкого вытащил. Я так и не отдал его Земцову. Вероятно, забыл.

— Забыл?! Ха! Он свернет тебе голову, когда узнает.

— Не мне, а нам, подруга. И будет прав, если это хоть какая-то ниточка. Но если это так, у тебя есть шанс с доброй душой потянуть за нее самой. — Я вытащил клочок газеты с обрывком фразы "ДРОФА" предла". — Возможно, эта "Дрофа" здесь совершенно не при чем. Да и сама газета — тоже. Но надо узнать, что за газета и что за рекламное объявление. Вот завтра и займемся.

— Бар закрывается, — произнес над нашими головами прилизанный парень. — Будем рады видеть вас завтра.

По его лицу было видно, что никакой радости он от нас не ждет.

Я проводил Варвару до дома. То есть ехал следом за ее "Нивой" и следил, чтобы в ночи никто не переехал ей дорогу. Так, на всякий случай.

— Твой благоверный все еще трудится вдали от родного очага? — спросил я, глядя на темные окна ее квартиры. В моей квартире ночью окна бывают светлыми, только если я забуду выключить свет. Но такое случается очень редко.

— Кстати, — сказала Варвара. — Сегодня звонил Кирпичников. Похоже, он уже одурел от южного солнца.

— Здесь не прохладнее.

— Он спрашивал, как у нас дела. А я не дала ему ни малейшего шанса вернуться. Ответила, что дел нет.

— Ты безжалостная женщина. Но — разумная.

Глава 4

В нашем "Фениксе" есть совершенно чудный кадр — Славик Цветков. Я очень ценю его за габариты. Мальчик-одуванчик, рядом с которым даже мне не приходится чувствовать себя блохой. Но больше всего я, конечно, ценю его за то, за что его ценят все в нашей фирме. Славик — информационный кладезь. В его компьютере напихано столько всяких сведений, что он вполне может выпускать электронную энциклопедию под названием "Досье на всех и вся". Причем с постоянно пополняющимися сведениями. Поскольку Славик любит и умеет не только собирать любую информацию, но и скрупулезно ее классифицировать, на поиски сведений, касающихся фирм под названием "Дрофа", ушло буквально несколько минут. Оказалось, что в городе есть только две организации с таким названием — клуб охотников и фирма, торгующая лакокрасочными материалами. Мы с Игорем решили начать с коммерсантов.

Дозвониться удалось только с третьей попытки. Откликнулся женский голос, и Погребецкий тут же многозначительно кивнул. Мог бы и не кивать, я и так знаю: где женщины, даже невидимые, там я могу отдыхать.

— Добрый день, — начал Игорь деловито-галантным тоном. — Я из лаборатории по изучению общественного мнения. Не могли бы вы мне помочь?

Ход, конечно, банальный, но беспроигрышный. Мало кто, особенно сидя на телефоне в коммерческой фирме, вот так возьмет и заявит: нет, не могу. Это вам не к чиновникам долбиться. Разумеется, девушка сказала:

— Пожалуйста, если мне удастся.

— Дело в том, — принялся врать Игорь, — что мы изучаем воздействие газетной рекламы на общественное мнение и потому обзваниваем наиболее уважаемые фирмы.

По поводу уважаемых — тоже расхожий трюк. Но он опять же работает стопроцентно.

— К сожалению, — в голосе действительно звучало сожаление, — сотрудник, который занимается у нас рекламой, ушел в отпуск.

— Ничего страшного, — проявил великодушие Погребецкий. — Более детально мы можем поговорить с вашим специалистом потом. А пока ограничимся простым вопросом: как давно вы помещали свои рекламные объявления и в какие именно газеты? Вы это можете мне уточнить?

— О, конечно! — Девушка оживилась. — Я сама отправляла по факсу объявления. В последние две недели мы давали рекламу в "Вечернюю газету", в газеты "Городские новости", "Деловая жизнь" и "Досуг".

— Вы предлагали свой товар?

— Да, текст везде был одинаковый: фирма "Дрофа" предлагает лакокрасочные материалы. И наши координаты.

— Крайне признателен, — рассыпался в благодарностях Погребецкий. — Всего вам доброго.