Занимательная философия. Учебное пособие

Мы, русские, как я уже говорил, где-то посередине, но ближе к коллективизму.

Украинцы такие же по менталитету, как и мы. То есть предпочитают коллективизм индивидуализму. И чего это они сейчас стремятся в индивидуалистическую Европу? Какое-то умопомешательство. Думаю, это временное явление. Натура украинцев, их коренная ментальность всё же победит это противоестественное стремление в Европу. В конце концов, украинцы объединятся с нами, в том или ином виде.

Социалисты и коммунисты: преувеличенно негативная оценка частной собственности

Хрестоматийным в этом плане является высказывание Р. Оуэна: «Частная собственность отчуждает человеческие умы друг от друга, служит постоянной причиной возникновения вражды в обществе, неизменным источником обмана и мошенничества среди людей… Она служила причиной войн во все предшествующие эпохи известной нам истории человечества и побуждала к убийствам»[86]. В самом деле, все смертные грехи человечества социалисты и коммунисты готовы спихнуть на частную собственность. Как будто недостатки и пороки людей, их вражда и соперничество исчезнут сами собой, если будет уничтожена частная собственность. К. Маркс и Ф. Энгельс, кстати, так и говорили: «коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности» (см. Манифест Коммунистической партии). Член Политбюро ЦК КПСС Е. К. Лигачев в речи на XXVIII съезде КПСС (1990 г.) повторил старые аргументы социалистов: «общественная собственность объединяет, а частная собственность разъединяет интересы людей и, несомненно, социально расслаивает общество».

Ясно, однако, что разность интересов людей, их пороки и вражда порождаются не только и не столько системой частной собственности. Тому доказательство — практика реальной жизни в условиях социализма, уничтожившего эту систему. Отсутствие частной собственности отнюдь не спасает человечество от межнациональной розни и вражды, не спасает отдельных людей от разных пороков. Причины человеческой розни и вражды гораздо глубже — они коренятся в биологической природе человека, в многообразных условиях его жизни. Если взять хотя бы биологическую природу человека, то мы знаем, что люди изначально, генетически весьма различны и даже противоположны. Различие их индивидуальностей порождает различие их интересов. А различие интересов порождает столкновения между людьми, их взаимную борьбу.

Различие интересов не только от различия индивидуальностей. Оно может быть результатом различных занятий. Еще Эзоп рассказал такую басню:

Отец и дочери. У отца были две дочери. Одну он выдал за огородника, другую — за горшечника. Прошло время, пришел отец к жене огородника и спросил, как она живет и как у них дела. Она отвечала, что все у них есть, и об одном только они молят богов: чтобы настала гроза с ливнем и овощи напились. Немного спустя он пришел и к жене горшечника и тоже спросил: как она живет. Та ответила, что всего им хватает, и об одном только они молятся: чтобы стояла хорошая погода, светило солнце, и посуда могла просохнуть. Сказал ей тогда отец: «Если ты будешь просить о хорошей погоде, а сестра твоя о ненастье, то с кем же должен молиться я?»[87].

Попытки искоренить столкновения, конфликты, конфронтацию, борьбу между людьми заранее обречены на неудачу. Они утопичны в своей основе. Самое большее, чего могут добиться гуманистически ориентированные политики, это чтобы столкновения и борьба между людьми принимали цивилизованные формы, т. е. такие формы, при которых не унижалось бы человеческое достоинство, не уничтожался человек.

К счастью, люди давно придумали подобные формы. Это борьба на выборах, в парламентах, это экономическая конкуренция, спортивные состязания, творческие, профессиональные конкурсы и т. д. и т. и. Важно, чтобы указанные формы полностью вытеснили из человеческих отношений нецивилизованные, антигуманные формы конфронтации.

Очень хорошо сказал в свое время А. И. Герцен:

«Своеволье и закон, лицо и общество и их нескончаемая борьба с бесчисленными усложнениями и вариациями составляют всю эпопею, всю драму истории. Лицо, которое только и может разумно освободиться в обществе, бунтует против него. Общество, не существующее без лиц, усмиряет бунтующую личность.

Лицо ставит себя целью.

Общество — себя.

Этого рода антиномии (нам часто приходилось говорить о них) составляют полюсы всего живого; они неразрешимы потому, что, собственно, их разрешение — безразличие смерти, равновесие покоя, а жизнь — только движение. Полной победой лица или общества история окончилась бы хищными людьми или мирно пасущимся стадом»[88].

А. И. Уемов: Роковые ошибки