Занимательная история. Выпуск 1

Вывод второй. Уже в X-ом столетии от РХ многие крепёжные элементы судов делали из железа, что доказали археологи. Что может остаться от ладьи после её сжигания? Известно, что температура горения костра не превышает 700 °С. Следовательно, гвозди, заклёпки, уключины и проч. железные конструктивные элементы лодки должны остаться, так как температура плавления железа много выше, и составляет 1538 °С.

Описанное Фадланом погребение под Булгаром не найдено; но сходные упокойные места присутствуют в раскопах Гнездово, Плакун, Усть-Рыбежна и т. д. И вот там, в случаях погребения путём кремации, и были обнаружены заклёпки ладейного типа. Что косвенно подтверждает правдивость отчёта Фадлана хотя бы в этом эпизоде. А в остальных? Разве можно абсолютно во всём доверять россказням человека, который своими «Записками» просто хотел уйти от плахи за казнокрадство, да ещё и подзаработать на тиражировании своего бестселлера? – Вот же шельма!

Поясню.

Понятны истоки «вечной любви» меж мусульманами и иудеями, меж арабами и евреями. Соответственно в X веке правители Персии, уже (якобы) успевшие забыть учение Спитамы Заратуштры, и, как говорят, к X веку окончательно переметнувшиеся в ислам, были не в восторге от самого факта существования Хазарии – государства с тотальным засильем евреев в верхушке управлении этой державой со столицей в низовьях Волги. И когда русский царь, которого евреи просто уже достали своими разбоями, попросил денег у мусульман для отстройки крепостей, то те ему не отказали – «враг моего врага есть мой друг!». И вот эти-то деньги и должен был отвезти Фадлан (рядовой член посольства), но не довёз: он их попросту своровал, как только получил из казны.

Но вор, что называется, погорел как швед под Полтавой: в опечатанном сопроводительном письме к царю славян тогдашний исламский МВФ точно указал сумму предоставленного заимствования. На резонный вопрос наших соотечественников «А где деньги, Зин?» – Фадлан, дрожа коленками, понёс славянскому лидеру полную околесицу, но понимал при этом, что самый суровый разговор у него будет впереди, с визирем в Багдаде, по возвращении.

И, как не только я предполагаю, его в этот критический момент судьбы осенило! Чтобы отвести свою голову от плахи за казнокрадство, Фадлан решил выписать вязью на потеху властителям бред сивой кобылы, выдать им свои мемуары со сквозной идеей – мол, мои личные дипломатические успехи стóят много дороже мною же уворованного. «О! Почитайте мой опус! О скольких вещах необычных я поведал! И посмотрите, как я возвеличил нашу веру мусульманскую средь гнусных туземцев?! Потому я достоин не наказания, но пощады, о визирь!» – Скорее всего в том был его расчёт. Все иные члены посольства, смекнув, что тут пахнет большой политикой (т. е. большой и опасной гадостью), смолчали, и этот сценарий, похоже, прошёл: десятки, если не сотни копий опуса Фадлана были растиражированы по всему Востоку.

Но сегодня без чувства омерзения некоторые пассажи этого бестселлера читать невозможно! Весь опус от корки до корки пронизан чувством имперского превосходства одной исключительной нации (арабов X века) надо всеми прочими: надменность, откровенное неуважение к людям, стремление постоянно экспортировать свою «демократию» вовне любыми средствами, каждой бочке быть затычкой – как всё это знакомо! США сегодня – это зеркальное отражение моральных устоев Фадлана один-в-один! Откуда вывод: фазы циклов этногенеза США и арабов в этом совпадают, но рознятся на немалое количество столетий!

Только пара примеров. Вор описывает землю славян как «чёрную и вонючую». Меж тем эту «чёрную и вонючую» в 1889 г. Россия повезла в качестве национальной гордости на Всемирную выставку достижений науки и техники во Францию, где главным экспонатом в российском павильоне стал кубический монолит воронежского чернозёма, каждая грань которого была с сажень (sic!). Бедолага же Фадлан, ничего кроме своих песков, баранов и верблюдов не видевший в жизни, и умевший считать, похоже, только до семи, это чудо Природы воспринял согласно уровню своего интеллекта.

Ахмад постоянно отчитывается в «Записках» о своих успехах по воспитанию «неверных», вразумлению «турок» (хорезмийцев, башкир, печенегов, гуззов – а ему всё одно!) и славян правилам как бы хорошего тона. Так, удивившись массовым – мужчин и женщин – плесканиям славян в Волге, т. е. удивившись обычной банной практике на Руси, он причитает: «Я не переставал прилагать старания, чтобы женщины закрывались от мужчин».