Занимательно о геологии

Рассказывают такой эпизод из жизни одного из крупнейших палеонтологов прошлого столетия — Жоржа Кювье. Он был большой сторонник и автор закона корреляции — закона полного приспособления любого организма к определенным жизненным условиям, закона полного взаимного соответствия органов. Студенты решили напугать своего профессора. Один из них, нарядившись чертом, вошел в комнату, в которой спал Кювье, разбудил его и стал делать вид, что хочет его съесть. Кювье, взглянув на переодетого студента, сказал: «Раз у тебя имеются рога и копыта, ты, по закону корреляции, — травоядное существо и съесть меня не можешь», — повернулся на другой бок и заснул.

Законы корреляции привели к тому, что те существа, которые возвратились к морскому образу жизни, стали иметь и соответствующий облик. Дельфины, например, уже десятки миллионов лет имеют облик рыб, но взяли на вооружение то, что изобрели их сухопутные родичи, — ими освоен ультразвук. Используя ультразвук, взяв скорости передвижения от рыб и, что самое важное, обладая мозгом, превышающим мозг высокоразвитых сухопутных млекопитающих, дельфины стали полноправными обитателями морей.

Это — кошмар

Из-за ярко-красного кораллового утеса выглянуло что-то невообразимо жуткое. Представьте себе полуметровый жбан вместо головы с огромными, как гигантские лупы, глазами. Вперед, примерно на метр от головы, у чудовища были выставлены гигантские клешни, напоминающие кузнечные клещи. Короткий рывок, удар хвостового плавника — и вперед вырвалось трехметровое чудовище с гибко сочлененными 13 сегментами туловища, одетыми в непробиваемый панцирь!

Снова удар хвостовым плавником — и чудовище скрылось, оставив позади себя лишь легкий след взмученного ила.

Все это не выдумка. Я привел лишь бледное описание птериготуса — трехметрового чудовища, жившего в морях раннего девона, около 400 миллионов лет назад.

Как-то раз мне пришлось быть в Омске. Первое, что я сделал там, — это, конечно, осмотрел музей. В естественно-историческом отделе я наткнулся на необычное чудовище. Оно было под стеклом в витрине. Размер его около полуметра. И как назло, надпись так «удачно» сделана, что без очков не прочтешь, а для очков — далеко. Пришлось дождаться «зрячих» посетителей. Ими оказались всезнающие ребятишки. Они-то и успокоили меня:

— Не пугайся, дяденька. Это невсамделишный. Там написано, что так бы выглядел таракан, если его увеличить до полуметра.

До полуметра. А трехметровое чудовище было не выдуманным, а «всамделишным»!

«Конструкторы природы» при создании бесчисленных членистоногих «пробовали и испытывали» самые разнообразные варианты. По-видимому, гигантские размеры (силовое направление) оказались невыгодными, хотя и до сих пор этот вариант «не снят с производства». Гигантские крабы дальневосточных морей и сейчас являются объектом для испытания надежности этого направления в эволюции членистоногих.

Таракан запечный

«Вся местность была освещена палящим светом, сила которого во много раз превосходила силу полуденного Солнца. Этот свет был золотым, пурпурным, фиолетовым, серым и синим». Так описывает Г. Д. Смит в своей книге «Атомная энергия для военных целей» яркую вспышку при первом атомном взрыве. Во многих других рассказах о последующих взрывах всегда отмечается какой-то странный, «неземной» свет.

Есть существа, которые умеют видеть радиоактивное излучение. В наибольшей степени наделен этой способностью таракан.

Что видит таракан за печкой? Серые и синие тона радиоактивных импульсов, все время врывающихся к нам? Может быть, действительно эти вспышки имеют необычную яркость?

Ведь таракан к тому же видит и инфракрасный свет. А какие краски дает этот свет? Что изобретено тараканом в области освоения световых волн?

К сожалению, проникнуть в мир того, что видит таракан, мы не в состоянии. Мы не умеем видеть всего этого без сложных приборов.

А таракан «изобрел» видение в инфракрасном свете около 350 миллионов лет назад!

Тогда он был полуметровым чудовищем, населявшим первые леса каменноугольного периода. Этот страшный хищник, охотившийся ночью, умевший видеть в полной темноте, был поистине грозой тех времен.

Тараканы кусаются.

Как-то раз на меня напали полчища прусаков.

Это было в районе станции Академической, на Валдайской гряде. Мне, тогда студенту Ленинградского университета, было поручено сфотографировать для Географического музея в Ленинграде ряд типичных пейзажей конечно-моренной гряды.

Техника в то время была довольно примитивной. Снабжен я был фотокамерой 18×24 в деревянной оправе, четырьмя дюжинами стеклянных пластинок, кабинетным штативом и снаряжением для проявления. Все это оборудование вместе с моим несложным имуществом весило более двух пудов.

Я заснял двенадцать великолепных пейзажей. К вечеру, добравшись до одной деревеньки, попросился переночевать, с тем чтобы ночью проявить пластинки.

Еще в сумерки, готовясь к проявлению, я обратил внимание на армию рыжих прусаков. Но хозяйка успокоила меня, сказав, что они здесь «с исстари века».