Заоблачная Академия, или Единственная для дракона

И подпись – буква «Э» с завитушками на хвосте.

Ну что же, не допущенная к столу любовница Эвелин захотела со мной поговорить и, чтобы я не отказалась, решила подкупить меня информацией. Это могло быть интересно, но сначала я собиралась выслушать то, что мне расскажет мне лорд Росманн, наконец-таки явившийся из охотничьего кабинета.

Усевшись напротив меня, он выдавил из себя улыбку. Мне показалось, что Винсент Росманн нервничал даже больше, чем я.

– Ну что же, Марша…

– Маша, – не выдержав, поправила я его.

– Вот я и говорю, Марша! – кивнул он. – Настало время серьезного разговора!

– Давно и с нетерпением жду этого момента, – отозвалась я. – У меня накопилось к вам множество вопросов!

– Но с ответами все будет не так-то просто, – признался лорд Росманн. – Я уже говорил Матиасу… Матиасу Хардегарту, что понятия не имею, почему моя дочь воспитывалась в другом мире.

Я уставилась на него недоуменно.

– Хорошо! – сказала ему, хотя ничего хорошего в этом не видела. – Получается, вы понятия не имеете, каким образом я очутилась в другом мире?

Он подтвердил, что именно так.

– Тогда расскажите мне про обстоятельства моего появления на свет.

Но и про обстоятельства лорд Росманн тоже ничего не знал – метка на моей руке стала для него такой же неожиданностью, как и для меня.

– Давайте еще больше упростим вашу задачу, – вздохнула я. Оставалось лишь зачатие, но я засомневалась, что стоит произносить это слово вслух, вспомнив, как он смутился, когда я упомянула о его любовнице. – Просто скажите, кем была моя мать. Надеюсь, хотя бы это вы помните?!

Оказалось, надеялась я совершенно зря.

– Я долго думал… Судя по твоему возрасту, дочка, это… гм… дело…

– Мое зачатие, – не выдержав, подсказала ему.

– Да, гм… Оно самое! Твое зачатие произошло тем летом, когда я закончил Академию и еще не был призван под знамена Альянса. Как раз перед началом Второй Наземной, потому что во время войны и после нее этого… гм… Этого самого…

– Этого зачатия.

– Да, его самого произойти не могло, потому что у меня был довольно… гм… длительный период воздержания. Очень длительный, – признался он. – Я был серьезно ранен и выкарабкался с трудом. Три года после моего ранения меня интересовало лишь то, смогу ли я когда-либо встать на ноги, потому что я был почти полностью обездвижен. Мне было не до…

– Не до зачатий.

– Именно так, не до них! Но я все-таки смог восстановиться. Причем во всех планах.

За это я его похвалила, сказав, что он большой молодец.

– Значит, лето перед Второй Наземной… – произнесла я.

– Да, это было девятнадцать лет назад, так что твой возраст совпадает с моими подсчетами.

– Я рада. Но раз так, кем же была моя мать?

Тут Винсент Росманн вздохнул, признавшись, что на момент, когда он заканчивал столичную Академию, факультет Боевой магии, у него была девушка.

Даже две. С его курса.

И еще две с факультета Всадников. Со всеми его связывали… очень, очень близкие отношения.

– Погодите! – растерялась я. – У вас что, были четыре любовницы одновременно?

– Ну почему же одновременно? – отозвался он. – Одновременно у меня ни разу не было. Хотя, наверное, я бы не отказался…

На это я закатила глаза, не ожидав от него подобных откровений.

Оказалось, Винсент Росманн старательно следил, чтобы его любовницы ничего друг о друге не узнали.

– Я собирался жениться на одной из них, но все никак не мог выбрать, – добавил он, подозреваю, в свое оправдание.

– Выходит, меня зачали в процессе выбора?!

Лорд Росманн согласился, что, похоже, так оно и было.

– И вы понятия не имеете, кто моя мать? Неужели у вас нет никаких… подозрений?

На это он заявил, что твердо уверен: родить меня могла одна из этих четырех девушек, потому что других у него попросту не было. А те, которые были до или значительно позже, – эти варианты не подходили по моему возрасту.

– Прелестно! – отозвалась я. – И чем же закончилась история с выбором невесты?! Насколько я понимаю, женаты вы так ни разу и не были?

Оказалось, понимала я все совершенно верно.

– Началась война, на которую призвали всех Всадников и Боевых Магов Альянса. Бой при Курейе на три года лишил меня подвижности. Все это время я провалялся в Лорейре, не желая никого ни видеть, ни слышать. Я не хотел ничего о них знать, Марша!.. Меня занимали исключительно свои собственные проблемы.

– То есть они вам писали?

– Да, дочка! Но так как я пребывал не в лучшем расположении духа, то приказал своему секретарю сжигать все приходящие ко мне письма не читая, после чего отвечать адресатам, чтобы они навсегда оставили меня в покое.

– И они оставили?

Лорд Росманн кивнул.

– Ты права, Марша! Они оставили.

– Прекрасно! – вновь отозвалась я, подозревая, что именно таким образом его секретарь ответил на послание моей матери, сообщавшей о своей беременности. Попросил оставить лорда Росманна в покое. – А те письма, что с ними стало?

– Говорю же, я приказал их сжечь, так что ничего не сохранилось. Меня вытащил мой старый друг и Джойси. Если бы не они…

– Я уже поняла. Те девушки – что с ними сейчас? Быть может, вы виделись после войны? Ведь вы давно уже ходите, и с вами все в полном порядке.