Заоблачная идиллия

Джилл набрала пригоршню пены и медленно сдула ее. Последние несколько дней были не лишены приятности и возбуждения. Она жила в лучшем отеле, точнее — в лучшем номере лучшего отеля. Она ела лучшие блюда из лучших ресторанов. Она имела все самое лучшее. Но если у нее все лучшее, почему же душевная боль не отпускает ее? Джейк Уитни. Он был и очень прост, и очень сложен. Одна мысль об этом человеке вызывала у Джилл желание заплакать. Целый год она избегала его как чумы. Ей удавалось в полном смысле слова держать его от себя на расстоянии руки, даже во время тех фаз тренировок, когда участвовал и основной, и дублирующий состав. Подумать только, в течение четырнадцати дней они будут вместе как две статуи из бронзы! Неразделимы! Джилл затрясла головой. Она не хотела даже думать об этом. Она была упрямой и жизнестойкой. Сам факт, что она находится здесь, свидетельствует о ее способностях и потенциале. Но самые трудные дни впереди — последующий двадцать один день ее жизни. Ее ждет или феноменальный успех, или грандиозный провал. В любом случае она окажется исключительной женщиной. Внезапно у нее перехватило горло. Неужели пресс обстоятельств настиг ее, когда осталось так мало времени? Она плотно закрыла глаза и какое-то мгновение не хотела верить, что слышит звонок телефона. Когда до нее это дошло, она поспешно вылезла из воды, схватила полотенце, побежала в гостиную и сняла телефонную трубку.

— Хэлло, бэби, — раздался в ее ушах низкий мягкий голос. — Мы с мамой беспокоились, что не застанем тебя.

— Хэлло, папочка. Как у вас дела?

— У нас все хорошо. А как у тебя?

— Здесь тоже все в порядке. Все идет по графику.

— Мы смотрели новости. Сегодня днем услышали, что тебе сменили командира. Этот парень знает свое дело?

— Да, — отозвалась Джилл и, обернув полотенце вокруг тела, закрепила его так, чтобы оно не сползло, а потом села. — Он так же опытен, как и Джеральд Медоуз. А в некоторых отношениях даже более квалифицированный.

— Ну и хорошо, а то ни мать, ни я не хотели бы, чтобы ты летала там с каким-нибудь пилотом-недоумком. Вот я и решил позвонить тебе и выяснить.

— Не волнуйтесь, — мягко запротестовала Джилл. — Полковник Уитни опытнейший специалист.

В телефоне наступило молчание, и ее голос, когда она вновь заговорила, звучал спокойно.

— Скажи мне, папочка, есть и другая причина, почему ты звонишь?

Он нерешительно заговорил:

— Понимаешь, девочка моя, ты знаешь, что твоя мама и я хотели бы быть там, когда взлетит ракета, но мы не уверены, что наши сердца выдержат такое напряжение. Я… я даже не уверен, что мы сможем смотреть это по телевидению. Сегодня вечером, когда было сообщение в новостях, твоей маме пришлось принять таблетки против повышения давления. Так вот, я не хочу, чтобы ты думала, что мы чем-то недовольны, просто маме это будет тяжело выдержать…

Джилл почувствовала, как запершило в горле. И тут послышался стук в дверь.

— Ты можешь подождать, папочка? Кто-то стучится ко мне.

Она положила трубку на стол и направилась к двери, но сообразила, что единственная ее одежда — это полотенце. Она быстро побежала в спальню и влезла в длинный, до пола, махровый халат, застегнув по дороге «молнию».

— Кто там? — спросила она, дотянувшись до ручки.

— Это я, Пол, — послышался ответ.

Она проворно открыла дверь и показала ему, чтобы он входил.

— Я говорю по телефону, Пол. Извини меня. — Она кивнула на кресло и снова взяла трубку. — Папа, вы оба не должны волноваться. Я все понимаю. — Она заметила, что Пол тычет пальцем в часы, кивнула и продолжала: — Почему бы вам с мамой не уехать на какое-то время из Денвера? Поезжайте в Вайоминг, навестите тетю Лили и дядю Ричарда. Видит Бог, вы заслужили отдых. Бад может последить за ранчо, пока тебя не будет, ведь так? У него сейчас перерыв между семестрами.

— Девочка моя, ты просто экстрасенс. Мы обсуждали такую возможность вчера вечером за ужином. Я думаю, мы так и поступим, особенно теперь, когда и ты предлагаешь это. Джилл улыбнулась. Незачем говорить им, что она разговаривала сегодня утром с Бадом. Брат, как и ее родители, хотел посмотреть на старт корабля, но не мог решиться.

Пол вновь показал ей на часы и прошептал:

— Нам надо идти.

Она опять кивнула:

— Я позвоню вам через день, и вы скажете мне, что решили. Папа, я на самом деле не хочу, чтобы кто-то из вас приезжал сюда смотреть на старт. Я буду чувствовать себя гораздо лучше, если буду знать, что вы отдыхаете в Вайоминге. Ладно?

— Хорошо, дорогая. У тебя есть время поговорить с твоей мамой?

— Конечно. Дай ей трубку. — Джилл подняла руку, чтобы остановить протесты Пола. Она накоротке переговорила с матерью и потом со странной слабой улыбкой положила трубку. Для нее было облегчением знать, что они не приедут. Ее уже несколько дней мучило беспокойство, и правда заключалась в том, что она действительно не хотела, чтобы они присутствовали при старте. Она испытала облегчение, узнав, что родители не будут смотреть запуск и по телевизору.

Пол прервал ее раздумья. Он встал, очень тщательно одетый в темно-синий костюм-тройку, и прочистил горло.