Заоблачный Царьград

– Если он родится в неволе или в скитании, все, что он будет видеть, это тьму. Оставь меня, отец. Иди сам, если хочешь! – отмахнулась от отца Малуша и побежала к людям.

– И ты осуждаешь меня! – кричал вдогонку Мал. – Куда вам понять меня?! Куда пожалеть?! Вы с радостью разменяете меня на мир! Выдадите варягам как зачинщика! Родная дочь выдаст! Я так поступил с Горыней, и это было единственным выходом тогда! И вы так поступите! Только со мной! Ведь я никому не нужен. Я родной дочери не нужен! Чем вы лучше меня? Я ведь думал о вас! Обо всех вас!..

Мал бежал от людей, в сторону своего тайного лаза. Скоро он был внутри. В тесной щелке без света, с обветшалыми осыпающимися стенами, хрупкими подпорками, высохшими от времени и издающими треск при малейшем прикосновении. Он дополз до выхода и, смахнув ветки, вылез к свету. Сорвав кустик вереска, он вдохнул всей грудью его запах, запомнив на всякий случай аромат родной земли, словно кто-то неведомый и всемогущий позволил ему это сделать в самый последний раз в жизни, разрешил проститься с самым дорогим, что трогало когда-то его сердце.

Мал, оглядываясь, мчался к спасительному лесу. Туман скрыл бегущего от варяжского дозора. Человек добежал. Но человек или загнанный зверь?

Вот он, одинокий скиталец, подобный матерому, но уставшему и ослабевшему волку, предавшему свою стаю, но полагающему, что бросили его. Озлобленный и провалившийся в бездну собственной ненависти. Не прощенный, но и не вымаливающий прощения. Мал. Бывший князь земли Древлянской, а теперь обитатель ничейного леса. Существо в облике человека, с мечущейся и истерзанной душой.

Покинув дом, он пока еще не осознавал, что сжигал за собой все мосты. Он прикасался к соснам и елям, надеясь пусть не на поддержку, но хотя бы на отклик от них. Ведь через них говорили с людьми боги. Но боги не утешали Мала, ведь он убил их жрецов…

Глава 35. Молитва

Городище держалось, отбивая атаки варягов градом булыжников и струями кипящего жира. Ночью из Коростеня со свистом прилетела уже пятая по счету огромная стрела и врезалась в осадную башню, засыпав в руинах из бревен дюжину храбрых воинов из дружины Асмуда. Поджоги не удавались, очаги возгорания тушились мгновенно, не давая огню разгореться, – у древлян было достаточно воды. Запасы продовольствия, похоже, тоже не иссякли за эти долгие месяцы, к тому же древлянские птицеловы приноровились к разведению голубей и ловле воробьев сетями, а вот у осаждающих появилось немало проблем.

Тайный лаз, по которому древляне осуществляли сообщение с внешним миром, обнаружили и закупорили лишь спустя полгода. Домаслав уже успел отправить гонцов к своим союзникам-вятичам, и наверняка его человек добрался и до печенегов. Другого объяснения набегу кочевников на южные границы Руси не было. Прослышал хан Куря, что столица не защищена, того и гляди, отважится на поход к Киеву.

Надо было снимать осаду и выдвигаться в обратный путь. От Ольги ждали именно этого решения, ведь ни одно из ухищрений смекалистых варягов не срабатывало, а вынужденные федераты-славяне отлынивали от сражения, выказывая всем своим видом полное безразличие к происходящему.

Воеводы и дружина почему-то были уверены, что Ольге не меньше, чем войску, порядком надоела растянувшаяся во времени возня у неприятельских стен, которые за столь внушительный срок так и не смогли протаранить. С севера надвигались холода, от которых не представлялось никакой возможности укрыться в лагерных шатрах. Люди мерзли. Зубы на морозе стучали, как у зайцев при виде волков. Не спасали костры, истопники просто не успевали заготавливать для них толстые ветки и сучья. После одной из промозглых ночей похоронили первых окоченевших.

Данники княжества не спешили снабжать войско. Прослышав о проблемах с поставками продовольствия, проснулись новгородские купцы-негоцианты, которые не боялись гнева ослабевшей регентши при малолетнем княжиче и за несколько месяцев опустошили казну. Пришли на своих ладьях по Днепру, обещали все необходимое: шкуры, мех, дичь, мед, мясо, соль и серу. Но как только получили предоплату серебром Игоревой чеканки, тут же исчезли. Ищи ветра в поле!

Воины из-за недостатка еды стали промышлять охотой, отвлекаясь не только от осады, но и от субординации. Варяги последней волны, сетуя на бесполезность проведенного у стен Коростеня времени, в течение которого им не удалось разбогатеть, требовали от Свенельда немедленной их отправки в Византию на выгодную наемную службу к василевсу. Для них месть за убитого Игоря, который не жаловал пришлых сородичей-викингов, ничего не значила, как не представляла ценности идея объединения славян и варягов под знаменем воцарившейся в землях Гардарики династии.

Листья шаркали под ногами, когда Магнус, командующий отрядом викингов, говорил со Свенельдом: