Запад Эдема (пер. О. Колесникова)

Каждый день начинался одинаково. Сталлан открывала дверь, входила и одинаково внимательно осматривала Керрика. Хотя он больше не сопротивлялся, охотница швыряла его на пол и, больно надавливая коленом на спину, накладывала живые кандалы на его щиколотки и запястья. Затем Сталлан терла его голову струной-ножом, удаляя отросшие волосы. Энги появлялась позднее, с фруктами и гелевым мясом, которое он все-таки заставил себя есть, ведь мясо означало силу. Керрик никогда не говорил со Сталлан, если та не била его, требуя ответа, что случалось очень редко. Он знал уже довольно много, чтобы не надеяться на сострадание этого безобразного, хриплоголосого существа.

Но Энги во всем была другой. Острым мальчишеским взглядом он присмотрелся к ней вблизи и заметил, что она реагирует иначе, чем остальные мургу. Прежде всего она выразила свое огорчение, когда была убита девушка, а Сталлан эта сцена доставила удовольствие, и она одобрила ее. Когда Энги появлялась вместе со Сталлан, речь Керрика улучшалась, и он был уверен, что может сказать именно то, что хочет. Когда же Сталлан приходила сюда одна, Керрик начисто забывал все до следующего утра.

Однажды утром, когда они пришли вместе, он ничего не сказал, но тело его было таким неуклюжим, что Сталлан обошлась с ним грубее, чем обычно. Когда его руки были вытянуты вперед и холодные оковы заняли свое место, он заговорил:

– Почему ты причиняешь мне боль и связываешь меня? Я же не делал тебе больно?

Единственным ответом Сталлан был жест отвращения и удар по голове, но краем глаза мальчик заметил, что Энги прислушивается.

– Мне тяжело говорить, когда я связан, – сказал он.

– Сталлан, – произнесла Энги, – он говорит правду.

– Он же нападал на тебя, или ты забыла?

– Нет, не забыла, но это было, когда его только что принесли сюда. И вспомни, он напал на меня только тогда, когда думал, что я причиняю боль самке, – она повернулась к Керрику. – Ты хочешь снова напасть на меня?

– Никогда. Ты мой учитель. Я знаю, что если я говорю хорошо, ты наградишь меня пищей и не сделаешь мне больно.

– Меня удивляет, что устузоу может говорить, но это еще дикое существо и должно быть надежно обездвижено, – непреклонно ответила Сталлан. – Вайнти возложила ответственность за это на меня, и я выполню приказ.

– Пожалуйста, выполняй, но освободи ему хотя бы ноги. Это сделает разговор с ним легче.

В конце концов, Сталлан неохотно согласилась и в тот день Керрик трудился особенно старательно, зная, что его тайный план продвинулся вперед на один шаг.

Не умея считать дни, Керрик не особенно заботился о том, сколько прошло времени. Когда он был на севере со своей саммад, зима и лето резко отличались друг от Друга, и было важно знать время года для охоты. Но здесь, в бесконечной жаре, прошедшее время не имело значения. Порой дождь барабанил по прозрачному иллюминатору вверху, а иногда его заменяли облака. Керрик знал только, что прошло много времени со смерти Исел.

Однажды их ежедневный урок был неожиданно прерван. Скрежет в замке привлек внимание их обоих и, повернувшись, они увидели открывающуюся дверь. Пока Вайнти входила в дверь, Керрик мысленно приветствовал новое происшествие.

Хотя мургу были очень похожи друг на друга, он научился замечать различия, и Вайнти была одной из тех, кого он никогда не забудет. Он автоматически сделал знак покорности и уважения, когда она двинулась к нему, и с удовольствием отметил, что она в хорошем настроении.

– Ты хорошо потрудилась со своим дрессированным животным, Энги. Глупые фарги не могут ответить так быстро и ясно, как делает он. Пусть он говорит еще.

– Ты можешь беседовать с ним сама.

– Вот как? Я не верю этому. Это похоже на отдачу приказаний лодке и получение от нее ответа. – Она повернулась к Керрику и сказала. – Иди влево, лодка, иди влево.

– Я не лодка, но могу идти влево.

Он медленно прошел по комнате, пока Вайнти выражала недоверие и восторг одновременно.

– Стань передо мной и скажи имя, которое тебе дали.

– Керрик.

– Это ничего не значит. Ты – устузоу, поэтому не можешь говорить правильно. Это нужно произносить так: Экерик.

Вайнти не могла понять, что именно этот единственный звук означал его имя. Она слегка изменила его и теперь в целом это означало: медлительный, глупый. Но Керрика это мало заботило.

– Экерик, – сказал он, затем повторил, – медленный, глупый.

– Это почти так же, как говорить с фарги, – заметила Вайнти. – Но ты видишь, как нечетко он произносит: «медленный, глупый»?

– Он не может лучше, – объяснила Энги. – У него нет хвоста и он не может правильно выполнить все движения. Но все же он старается воспроизводить их.

– Скоро мне понадобится это существо. Урукето привез из Ингебана Эхекак, которая работает с Ваналпи. Она тщеславна и толста, но она лучший ученый ум Энтобана, и останется здесь, пока мы нуждаемся в ее помощи. Я хочу ублажать ее всеми способами и надеюсь, что устузоу привлечет ее внимание. Зрелище говорящего устузоу должно иметь успех.