Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы

Кроме того, национальный фактор снижал и так невысокую боеспособность польской армии. Мобилизованные украинцы и белорусы отнюдь не горели желанием умирать за «независимую Польшу», в которой не соблюдался принцип равноправия этнических групп. Об их отношении к начавшейся войне можно судить по тогдашней частушке:

Вы ня думайце, палякі,
Вас ня будзем бараніць,
Мы засядзем у акопах
I гарэлку будзем піць[481]

.

* * *

По замечанию В. А. Невежина, «свою лепту в освещение «польской» тематики на этапе подготовки и проведения «освободительного похода» Красной армии внесли представители советской интеллектуальной элиты: писатели, журналисты, кинематографисты. На штатные должности в редколлегии периодических изданий действующей армии были назначены С. Вашенцев, В. И. Лебедев-Кумач, А Т. Твардовский, Е. А. Долматовский»[482].

На широкую известность в народных массах было обречено творчество поэтов-песенников. Приведем два характерных примера. Для 52-ой стрелковой дивизии, воевавшей в составе созданного на время похода Белорусского фронта, поэтами Евгением Долматовским и Владимиром Луговским была специально написана песня «Мы прошли с боями все Полесье…»:

Принесли мы Родине присягу,
Эту клятву свято бережем.
Мы сумели доблесть и отвагу
Показать за нашим рубежом!
Мы прошли с боями все Полесье,
Покорив болота и пески.
Всюду братья пели наши песни —
Панский гнет смели большевики![483]

Известнейший советский поэт-песенник Михаил Исаковский отозвался на события сентября 1939 г. в характерной для него задушевной манере, написав песню о двух братьях. С гениальной простотой Исаковский в стихотворном произведении изложил практически все аргументы советской пропаганды, переведя их с сухого официального языка на язык, доступный широким народным массам.

На восходе солнца,
В зеленой дуброве,
Встретились два брата,
Два родных по крови.
Их одна краина
На свет породила,
Да не равным счастьем
Братьев наделила.
Первый жил на воле,
Вырос на просторе,
А второй — у пана,
В нищете да в горе.
Повстречались братья,
Кровные, родные,
Подали друг другу
Руки трудовые.
И промолвил первый:
— Я прошел границу,
Я пришел с тобою
Счастьем поделиться.
Я леса раздвинул,
Переплыл я реки,
Чтоб не разлучаться
Нам с тобой вовеки.
А второй ответил,
Распрямляя спину:
— Ты вошел, как солнце
В темную долину;
Ты раскрыл темницы,
Ты принес свободу,
И с тобой готов я
И в огонь и в воду.
И пошли два брата
Под зарей широкой
Славною, широкой
Сталинской дорогой[484]

.

* * *

Не оставались в стороне и советские художники. На примере советского сатирического журнала «Крокодил» В. А. Невежин рассматривает тот существенный вклад, который внесли в «общее дело» художники карикатуристы. «В советской карикатуре осени 1939 г. тема военного поражения Речи Посполитой и падения ее государственности являлась одной из ведущих. «Обыгрывалась» она, главным образом, путем изображения панического бегства с поля боя польского военного руководства. Сформировался своеобразный стереотип польского офицера и генерала времен кампании сентября 1939 г. Это — военнослужащий в конфедератке, с саблей, наградными знаками на груди, в сапогах со шпорами, но, как правило, не идущий в атаку, а стремительно убегающий от противника, под которым подразумевалась Красная армия».

Отметим, что период между первой и второй мировыми войнами можно считать «золотым веком» жанра политической карикатуры Тема отношений между двумя странами была одной из центральных и в польской графике. СССР представал традиционно в образе русского медведя, то кровожадного, то жалкого, либо в образе заросшего большевика-лапотника, чуждого всякой польско-европейской цивилизованности, за что его пинками за двери этой Европы и выставляли[485].