Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы

Е. П. Максименко Использование художественных средств в пропагандистской кампании СССР осенью 1939 года

Политический кризис в Европе весной — летом 1939 года сопровождался не только конкретными военными приготовлениями сторон, но и активным применением различных методов информационно-пропагандистского воздействия. Советское руководство внимательно следило за развитием событий на континенте, рассчитывая использовать их в своих интересах, которые в Восточной Европе были обеспечены достигнутой договоренностью с Германией. Основной текст пакта о ненападении, хотя и означал крутой поворот в идеологии СССР, прежде резко осуждавшей фашизм, не выходил за рамки принятой перед Второй мировой войной практики международных отношений. Однако последующие действия, которые предполагались секретными протоколами по разграничению сфер интересов между СССР и Германией, должны были получить крепкое идеологическое обоснование. В контексте обстановки так называемого «угрожающего» (предвоенного) периода советским органам пропаганды необходимо было решить ряд трудных задач: оправдать резкий поворот внешнеполитического курса СССР на союз с фашистской Германией; в кратчайшие сроки провести работу по подготовке общественного сознания к прямому вооруженному вмешательству в дела Польши; консолидировать армию и население страны вокруг нового курса советского руководства.

В предвоенный период правительство любой страны через средства массовой информации стремится сформировать у своего народа (особенно среди военнослужащих) патриотические взгляды и убеждения, обеспечить в массовом сознании приоритет целей государственной политики. Программные идеи советской пропагандистской кампании грядущего похода были изложены в опубликованной 14 сентября 1939 г передовой статье газеты «Правда» «О внутренних причинах военного поражения Польши», подготовленной А. А. Ждановым и отредактированной И В. Сталиным. Осторожно минуя какие-либо морально-этические оценки действиям Германии, развязавшей войну, передовая «Правды» начиналась с констатации факта «военного разгрома» Польши. Ее быстрое поражение («польское государство оказалось… немощным и недееспособным»), в первую очередь, объяснялось «внутренними слабостями и противоречиями польского государства», нежеланием его правительства решать проблемы национальных меньшинств, составлявших около 40 % населения. Акцентировалась ситуация «национального унижения и бесправия», а также «грубой, беззастенчивой» эксплуатации восточнославянского сельского населения со стороны польских помещиков. Населяющие территорию Восточной Польши украинцы и белорусы не имели административной автономии, национальных школ, культурных учреждений и т. д. Сравнивая Западную Украину и Западную Белоруссию с бесправной колонией, отданной на разграбление «польским панам», статья указывала на схожесть политики польского правительства с «угнетательской политикой русского царизма». В заключении делался вывод, что по этим причинам «национальные меньшинства Польши не стали и не могли стать надежным оплотом государственного режима. Многонациональное государство, не скрепленное узами дружбы и равенства населяющих его народов, а, наоборот, основанное на угнетении и неравноправии национальных меньшинств, не может представлять крепкой военной силы»[478].

Основные положения передовой «Правды» затем были повторены в радиовыступлении В М. Молотова, сделанном 17 сентября 1939 г. в связи с переходом советскими войсками польской границы. Речь Председателя СНК СССР вновь начинал факт констатации военного поражения Польши. В. М. Молотов повторял тезис статьи А. А. Жданова о недееспособности и несостоятельности правящих кругов Польши, чья политика привела к фактическому прекращению существования польского государства. Никаких оценок действиям германского руководства опять не давалось; о польском же руководстве было сказано несколько презрительных слов: «Никто не знает о местопребывании польского правительства. Население Польши брошено его незадачливыми руководителями на произвол судьбы»[479]. Далее шло разъяснение собственных военных планов и действий. Советский нарком иностранных дел заявлял, что СССР не считает больше действующими заключенные ранее советско-польские договора и вводит войска на территорию Польши с тем, чтобы, во-первых, обеспечить безопасность своего государства и, во-вторых, оказать помощь «единокровным» украинцам и белорусам, взяв «под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии».