Западная философия от истоков до наших дней. Т. 3. От Возрождения до Канта

Критикуя пророчества в работе «Рассуждение об основах и причинах христианской религии» (1724), Коллинз в «Философском исследовании человеческой свободы» (1717) пришел к ограничению свободы воли. «Прежде всего, — пишет он, — хотя я отрицаю свободу воли в определенном смысле этого слова, однако я борюсь за свободу, поскольку она означает возможность делать то, что нравится. <...> Во-вторых, когда я утверждаю необходимость, я имею в виду только то, что называется «моральной необходимостью», понимая под этим, что мыслящее и чувствующее существо руководствуется разумом и своими чувствами; но я отрицаю, что человек детерминирован подобно часам или другим предметам того же рода, которые, из-за отсутствия чувств и мыслей, подчинены абсолютной необходимости, физической и механической». Коллинз не считает свой психологический детерминизм противостоящим морали, наоборот, он является лучшим способом спасти мораль, поскольку показывает, что человеческое действие детерминировано рациональными мотивами. В 1713 г. Ричард Бентли (1662—1742) в «Заметках о новейшем рассуждении о свободомыслии» подчеркнул, что исследование Библии требовало гораздо больше серьезных знаний, нежели те, которыми располагал Коллинз; Бентли обнаружил цепь филологических ошибок. Другим критиком Коллинза стал Джонатан Свифт, который, иронизируя над тезисами Коллинза, написал в «Рассуждении о свободомыслии Коллинза, изложенном простыми словами», что «человеческий род в массе так же приспособлен думать, как и летать».

Мэтью Тиндаль и сведение Откровения к естественной религии

Ближайшим последователем Коллинза был Томас Вулстон (1669—1733), он применил теорию Коллинза к рассказам о чудесах; в своих «Шести рассуждениях о чудесах нашего Спасителя», опубликованных между 1727 и 1730 гг. Для Коллинза чудеса — или ложь, или мы должны воспринимать их как аллегории. Так, например, Воскресение Христа всего лишь вымысел его учеников. Аллегоричны и пророчества. За эти свои идеи Вулстон был осужден и приговорен к годичному тюремному заключению и штрафу. В его защиту выступили Кларк и Вистон (Уистон) (1667—1752), последователь Ньютона в Кембридже. Вулстон не смог уплатить штраф и умер в тюрьме, несмотря на амнистию. Необходимо заметить, что споры, начало которым положил Вулстон, привлекли внимание Вольтера, который в это время находился в Англии.

Все в том же 1730 г. появилось «Христианство так же старо, как и творение» Мэтью Тиндаля (1653— 1733). Тиндаль, развивая идею союза теории естественного права и деизма, стал поборником религиозной свободы в политике. Необходимо упомянуть его «Очерк о повиновении верховным властям» 1694 г., «Очерк о власти магистрата и правах людей в вопросах религии», появившийся в 1697 г., где Тиндаль разрабатывает политические и религиозные идеи Локка. В последней работе читаем: «Под религией я понимаю веру в Бога, понимание обязанностей как результат знания, которым мы обладаем о Нем и о нас самих, и отношениях, в которых мы находимся с Ним и нашими близкими». Следовательно, существуют естественные законы, установленные Богом (как, например, закон самосохранения, внедренный Богом в нашу природу) и, которым надо следовать. Тиндаль утверждает: «Бог был счастлив сам по себе, и не было другой причины создания человека, как сделать его счастливым в этой жизни, а также в будущей; и если бы человечество следовало правилам, предписанным Богом, в том, что касается взаимоотношений, то как бы благословенно они процветали! И какое несчастье и смятение в этой жизни порождает тот, кто отступает от этих правил, не говоря уже о наказании в жизни будущей за свои действия против Бога».

«Христианство так же старо, как и творение» имело подзаголовок «Евангелие — восстановление естественной религии». Единственно истинная религия — это естественная религия, а позитивные религии, по мнению Тиндаля, — не что иное, как подделка и порча единственно истинной религии — естественной. Последняя, пишет Тиндаль, «не отличается от религии Откровения ничем, кроме способа передачи: первая — внутреннее познание, а вторая — внешнее познание неизменной воли Существа, бесконечно мудрого и бесконечно доброго». В сущности Бог создал вечные законы, мудрые и неизменные для Вселенной и человеческой природы, и абсурдно думать, что Бог хотел открыть Себя и Свои законы одному-единственному народу. Поэтому Откровение по сути бесполезно. По своему содержанию оно «воспроизводит религию природы». И там, где наблюдается расхождение, там — суеверие и насилие. Истинная религия разумна, а разум — проводник наших действий. Деизм Тиндаля последователен и радикален. «Бог, — утверждает он, — не дал людям никакого другого средства, кроме разума, Бог сделал нас мыслящими существами, и разум подтверждает, что такова его воля, чтобы мы действовали по достоинству нашей натуры». Вот рационалистическое кредо Тиндаля: «Как глаз — единственный судья доступного видению, а ухо — слышимого, так разум — единственный судья того, что разумно».