Западная философия от истоков до наших дней. Т. 3. От Возрождения до Канта

Положение третьей «Критики» по отношению к двум предыдущим

«Критика чистого разума» занималась теоретической способностью, ее познавательным аспектом, ограничив себя сферой опыта (реального или возможного), то есть сферой феноменов. Человеческий интеллект устанавливает закон феноменам, образующим природу. Для природы характерна механическая каузальность и необходимость, сообщенная ей интеллектом. «Критика практического разума», как мы видели, занималась упорядочением внетеоретической сферы под знаком свободы. Объекты чистого разума — феномены, все сверхчувственное (вещи в себе) составляет владения практического разума: по поводу ноуменов нельзя теоретизировать, они воплощены действием, либо их нет. Нельзя не предположить, что столь резкий разрыв между ноуменом и феноменом не мог не беспокоить Канта. Уже в первой «Критике» он допустил, что вещь в себе — ноуменальный субстрат феномена (мыслимый, но не познаваемый), а во второй «Критике» заговорил о доступности ноуменального мира при условии, если избран путь подлинной морали. В «Критике способности суждения» философ поставил задачу опосредовать эти два мира, как-то уловив их единство, даже если оно не может быть теоретическим. Понятие свободы, размышляет Кант, должно реализовать в чувственном мире цель, явленную в его законах, а природа с обилием ее форм должна соответствовать целям свободы. Такое основание Кант находит в третьей способности, средней между рассудком (познавательной способностью) и разумом (практической способностью). Названная способностью суждения, она тесно связана с чистым чувством. Чтобы понять его, необходимо сперва выявить новый смысл термина суждение.

Способность суждения определяющая и способность суждения рефлектирующая

Суждение, по Канту, это способность видеть особенное во всеобщем. В этом смысле есть две возможности. В первом случае могут быть даны как особенное, так и всеобщее. Способность обнаруживать частное в общем, когда оба проявлены, он называет определяющей способностью суждения. Все суждения чистого разума — определяющие, ибо даны как в частном (в чувственном множестве), так и в общем (категории и априорные принципы), они теоретически определяют объект. Во втором случае дано только частное, всеобщее же следует найти. Суждение, занятое поиском общего, называется рефлектирующим.

Закон не дан априори интеллекту, поэтому вступает в силу рефлексивное начало по поводу объектов, которым не достает закона. Кант использует термин рефлексия не в исходном, а в техническом смысле: сравнивать представления, ставя их в связь с известным. Такая рефлексия аналогична, как увидим, идеям разума, точнее, — целеполагающей идее. Для определяющей способности суждения частные данные поставляются чувственностью, значит, они бесформенны и упорядочиваются категориями. Для рефлектирующей способности суждения данные уже теоретически оформлены. Остается лишь найти согласие меж ними и субъектом (с его свободой). Рефлектируя, мы ищем гармонию в предметах и в отношениях вещного и личностного. В поисках единства мы нуждаемся в ведущем априорном начале, и это есть гипотеза целесообразности природы во множестве ее проявлений, включая то, что еще не определено. Ясно, что это единство мыслимо лишь как реализация Божественного проекта.

Понятие цели, исключенное из сферы чистого разума, в рефлектирующей способности суждения подчеркнуто нетеоретично. Оно структурно укоренено в субъекте и его потребностях, служит мостом от понятия природы к понятию свободы. Природа согласуется с моральной целесообразностью, поскольку именно цель и цельность снимают с нее механистические цепи, делая природу открытой свободе. Природный финализм, целесообразность, доступны нам двумя различными способами: путем рефлексии по поводу красоты либо в отношении порядка. Отсюда два типа рефлектирующей способности суждения: эстетическая и телеологическая.

Эстетическая способность суждения

Что представляют собой эстетические суждения — не понимает этого разве что недоразвитый человек. Очевидное их существование озадачивает нас двумя проблемами: что же такое прекрасное в собственном смысле слова, и как найти основание, делающее возможным суждение о нем? Вот Кантово решение этих проблем.