Западня

— Фрэнк — еврей. Мои родители — выходцы из Ирландии, ревностные католики. Возможно, вам это покажется диким, но такое еще случается. Отец Фрэнка до конца был нашим союзником. Его жена так и не узнала, что в юности он любил девушку, тоже католичку, но не нашел в себе мужества пойти против воли отца. Оливия любила слушать семейные истории, считала их увлекательнее всякого романа. А вот и она. Здесь ей двадцать лет.

Портрет Оливии, хотя и оправленный в такую же резную деревянную раму, был крупнее остальных. У дочери Гастингсов были тонкие черты, острый подбородок Грейс, большой рот и раскосые глаза.

У Мэриан возникло странное ощущение. Впервые за все время она увидела в Оливии живого человека, личность, какой та была до трагического перелома. Эта девушка любила и была счастлива, жила — и, возможно, еще живет на свете. Оливия перестала быть условным персонажем, героиней фильма.

— Она очень красива.

Грейс кивнула.

На сердце Мэриан словно легло бремя этой женщины.

— Мы ставим фильм в надежде, что кто-нибудь отзовется… но если… что вы будете делать…

Она не закончила фразу, но Грейс поняла.

— Мы с Фрэнком много говорили об этом, прежде чем дать согласие. Видишь ли, Мэриан, Оливия — наш единственный ребенок. Возможно, мы ее избаловали, но потерять ее таким страшным образом… Нам жизненно необходимо знать правду. Любую.

Мэриан перевела взгляд на портрет. Об исчезновении Оливии до сих пор почти ничего не известно. Вот уже пять лет полиция и частные сыщики ведут поиск и строят гипотезы, но безрезультатно. Но кто-то же знает правду — например, Рабин Мейер или Серджио Рамбальди! Мэриан похолодела. Что они с ней сделали? Где прячут? Может быть, в ту ночь в Паэзетто ди Питторе кричала все-таки Оливия? Рассказать об этом Грейс? Нет, зачем зря пугать? И потом, в свое время полиция прочесала всю деревню…

— Я знаю, — продолжала Грейс, — ты в курсе того, что она совершила. Этому нет оправдания. Единственное, что я могу сказать — за два года, предшествовавшие ее исчезновению, Оливия перестала походить на мою дочь. До этого у нее было множество подруг, поклонников, она вела нормальную, счастливую жизнь. Вот кого я хочу вернуть, Мэриан, — мою дочь, какой она была до этого кошмара. Но мы с Фрэнком с ужасом отдаем себе отчет в том, что если ее найдут, то найдут чудовище, в которое ее превратили наркотики и подлые люди. И тем не менее я хотела бы вновь увидеть ее. Возможно, она смогла бы искупить свою вину, даже если бы для этого пришлось пройти через тюремное заключение.

Мэриан инстинктивно взяла Грейс за руку.

— Ее найдут, я уверена.

Грейс слабо улыбнулась.

— Хочешь взглянуть на ее спальню? Хотя… это действует угнетающе…

— С удовольствием.

Они прошли обратной дорогой через все западное крыло и вышли на веранду второго этажа. Послышался крик: «Кадр семьдесят три, дубль пять!» Обе женщины перегнулись через перила и увидели внизу, во дворе, оператора, медленно поднимающего камеру.

— Стоп мотор! — крикнул Вуди из кустов. — Эй, Мэриан, какого черта ты там шляешься?

Грейс с Мэриан виновато переглянулись и поспешили скрыться в глубине комнаты.

Спальня Оливии находилась в конце длинного коридора, в юго-восточной части особняка. Мэриан показалось, будто она очутилась в сказочной стране. Гардины, занавески вокруг кровати, мебель, ковер, даже стены — все было девственно белым — за исключением абстрактных картин на стенах, принадлежащих кисти Оливии. Грейс закрыла случайно открывшуюся дверцу шифоньера.

Из окна открывался вид на лесопарк, подступающий к самой кромке воды. Одинокий катер бороздил гладь реки. Мэриан попыталась представить себе, каково это — вырасти в таком доме, совершать с отцом речные прогулки, открывать потаенные уголки леса и сада.

— А это что? — она показала на богато орнаментированный купол, вознесшийся над деревьями.

— Бельведер. А вон там, за яблоневым садом, — летний домик. Любимое место для игр Оливии и ее подруг. Он поочередно становился то замком колдуна, то дворцом восточного падишаха.

— Представляю, каково вам пришлось, — мягко произнесла Мэриан. — Если бы я могла чем-нибудь помочь… хотя бы найти слова…

Грейс обняла ее и усадила рядом с собой на оттоманку.

— Мы с Фрэнком любим тебя, Мэриан, и позаботимся о твоей безопасности. Если тебе что-нибудь понадобится, только скажи. Ты знаешь, что за тобой следят? Ну-ну, не пугайся, это люди Фрэнка.

— Что, даже в Лондоне? У меня постоянно было ощущение, будто за мной кто-то ходит, но я отнесла это на счет разыгравшегося воображения.

Грейс нахмурилась.

— Нет, Мэриан, это был чужой. Мэтью заметил этого человека за несколько дней до того, как вы покинули Англию. Люди Фрэнка установили его личность. Это частный сыщик, работающий на Рабина Мейера. Вот почему Фрэнк обеспечил тебе охрану.

— Понятно. — Ледяная рука страха сдавила Мэриан горло. — Но откуда Рабин Мейер знает, что мне что-то известно? Ах… Я упомянула его имя в разговоре с Серджио Рамбальди.