Западня

— Должно быть, отправил к бабушке. Это одна из самых богатых женщин Италии. Он унаследует большую часть ее состояния.

— А вы видели его жену? — спросила Шамира, не обращаясь ни к кому в отдельности. — Абсолютно не на что смотреть.

— Зато из очень богатой семьи. Не потому ли он и женился на ней? В Италии до сих пор приняты браки по расчету. Зато теперь, когда он освободился, ему понадобится утешение — и блеск. Как вы расцениваете мои шансы?

Дейдра неодобрительно посмотрела на свою подопечную Софи, которой принадлежала эта реплика. Та надула губы.

— Тогда зачем он сюда явился?

— Это его дело, — многозначительно произнес один из фотографов.

На этом разговор не кончился. Вскоре стало ясно, что Софи выразила чуть ли не всеобщие чаяния.

Мадлен была непривычно тиха, но Пол подметил взгляды, бросаемые ею на Таралло. Он сидел между Шамирой и Дейдрой, а Мадлен — напротив него, рядом с Софи. Эти две девушки недолюбливали друг друга, и у Пола мелькнула мысль: уж не хочет ли Мадлен досадить Софи? Однако нет, она не кокетничала. Пол насторожился и даже сам стал присматриваться к прославленному гонщику. Но тот никак не тянул на потенциального соперника. Даже когда Энрико сидел, было видно, что он по меньшей мере на несколько сантиметров ниже Мадлен. У него наметилась залысина, да и фигура была не из тех, что нравились Мадлен. Тем не менее, она проявляла именитому соседу повышенный интерес.

От Энрико не укрылось всеобщее внимание, особенно со стороны Мадлен. Внешне он не поощрял и не отвергал ее притязания — просто смотрел сквозь нее, однако в груди клокотал гнев. Он ненавидел пустых самовлюбленных красоток наподобие Мадлен Дикон. Их выставленная напоказ красота граничила с уродством. А то, как она задирала ноги, демонстрируя отсутствие белья, вызвало у Энрико отвращение. Неужели она рассчитывает разжечь в нем страсть, прекрасно зная, что две недели назад он похоронил жену? Ему стало так противно, что он бросил на нее злобный взгляд и подозвал официанта.

— С горя потерял аппетит, — съехидничала одна из моделей.

— Нет, — грустно ответила Мадлен, — он обиделся. Мы глазели на него как на дикого зверя в зоопарке.

— Отвечай только за себя! — фыркнула Софи.

Мадлен вздрогнула. И правда, она-то и глазела больше всех. Ей стало стыдно; захотелось плакать. Пол встал и вывел ее в фойе.

— В чем дело, Мэдди?

— Не знаю, — ответила она, глотая слезы. — Просто мне его жалко. Он так одинок и несчастен.

— И поэтому ты ревешь?

Она судорожно глотнула воздух.

— Не знаю, Пол. Правда! Наверное, все дело в Мэриан, но ты не любишь о ней говорить.

— Мэдди, с тех пор как она заявилась в «Плаза», мы ни о чем другом и не говорили. Неужели ты приняла это близко к сердцу?

— Нет… Наверное, нет… Все равно без толку.

— Вот именно. Главное — это мы с тобой.

— Знаю. Но несчастный вид Энрико Таралло напомнил мне о ней. До ее прихода я была спокойна, ни о чем не жалела…

— Это пройдет, любовь моя. Я с тобой. — Он приподнял ее лицо за подбородок. — Ты ведь хочешь, чтобы я остался с тобой?

— Конечно.

— А то я уже начал думать, что ты сделала ставку на Таралло.

— Ах, Пол, я не могу даже смотреть на других мужчин.

— Однако смогла — на Таралло.

— Это другое дело. Говорю тебе, мне было жаль его. Ты ведь не сердишься?

— Нет… Да, черт возьми, сержусь! Я тебя бешено ревную.

— Это хорошо. Мне спокойнее, когда ты ревнуешь.

— Ладно, Мэдди. Поцелуй меня и пойдем обратно.

— Пол… Ты знаешь Энрико? Я имею в виду — лично?

Он резко повернулся к ней.

— Нет. Но один мой знакомый знает.

* * *

Лежа у себя в номере, Энрико испытал угрызения совести за то, что выместил злобу на Мадлен Дикон. Вряд ли она хотела его обидеть. Она такая, какая есть. Привыкла выставлять ноги и заигрывать. Он сам виноват: не надо было бросать якорь в таком месте.

После похорон он покинул дом и ушел на яхте далеко в море — оплакивать утрату. Там, в полном одиночестве, он громко сетовал на несправедливость судьбы, пославшей смерть молодой, любящей и любимой женщине. Однако легче не стало. Наоборот, горе разбухло до таких размеров, что угрожало задушить его.

Энрико встал с кровати. Сердце истекало кровью. Будет ли этому конец?

Сквозь открытое окно до него донесся звонкий женский смех. Он подошел и снова увидел эту Дикон со свитой. Нет, он правильно сделал, что выказал ей свое отвращение. Она заслужила — хотя бы тем, что является полным ничтожеством и все-таки живет на земле!

Из рамки на ночной тумбочке ему улыбалась Росария. И он не выдержал — тоже улыбнулся. Зачем обращать внимание на всякую шваль?

Телефонистка соединила его с Тосканой, и он узнал, что бабушка Сильвестра с его сыновьями уже на пути на Сардинию. Следующий звонок был на борт яхты «Росария». Завтра они возьмут курс на Ниццу. Путешествие закончится на Сардинии. Там он даст волю своему горю и посвятит остаток лет близким.