Западня для олигарха

Удивительно, но сидевший, казалось, ничуть не удивился, услышав в таком безлюдном месте незнакомый голос. Он повернулся к ним лицом, и все увидели, что перед ними довольно молодой еще человек. Он был небритым, лохматым и сильно изможденным. Обернувшись, он внимательно посмотрел на пистолет и, улыбнувшись, сказал:

– Никогда не думал, что так могу обрадоваться встрече с ментом.

Неожиданно вперед выскочил Коля и, вцепившись в руку Тимофея, срывающимся от волнения голосом спросил:

– Где моя дочь? Она жива?

– Юлька-то? Спит себе в шаманкиной юрте. Жива-здорова твоя принцесса, только устала очень.

Услышав, как спокойно сказал это заросший детина, Коля только глубоко вздохнул и тут же сел на траву.

– Что-то ноги не держат, – извиняющимся голосом сказал он Володе, хотя тот и сам, услыхав благую весть, присел рядом.

– Вот видишь, Колян, я же говорил, что все будет хорошо. Жива, цела, что нам еще надо?

Тут неожиданно в разговор вступил Тимофей, к которому пропал интерес сразу после того, как он сообщил, что с девочкой все в порядке.

– Мужики, тут такие дела творятся – я уже думал, что схожу с ума. Они с этой Сигорой гребаной…

– Кто они – Марина и Троеглазов? – вступил в диалог Гюнтер.

– Уже без Троеглазова… – мгновенно погрустнел Тимофей.

– Он что, сбежал? – оживился Тарасов.

– Оттуда не сбежишь. Завалило его в пещере.

– А Марина как? – настаивал Гюнтер.

– А Марину твою… Лечить ее надо, пока не поздно, совсем с катушек съехала со своей Сигорой. Увози ее в Германию к самым лучшим докторам. Говорит, что Юлька чуть ли не принцесса айяндакская. Теперь она – хранительница Сигоры. Ужас, в общем…

Гюнтер помолчал, потом улыбнулся и сказал:

– Значит, она все-таки ее нашла.

– У-у-у… Еще один такой же, – проворчал Тимофей и, махнув рукой, продолжил: – Всех, у кого с головой в порядке, попрошу следовать за мной. Правильно я выражаюсь, товарищ начальник?

– Абсолютно. Кстати, ты так и не ответил, кто таков?

– Пошли, по дороге расскажу.

Путь до жилища Шубуун занял у них не больше получаса. За это время Тимофей, истосковавшийся по нормальным людям, не закрывая рта, рассказывал им про то, что произошло за эти дни. Даже про свой сон рассказал, в котором Троеглазов был живой и здоровый.

Гюнтер все расспрашивал про Шубуун, а Коля никак не унимался – почему именно его дочь решили сделать хранительницей Сигоры, и не отразятся ли эти события на ее психике?

…Марина сидела возле спящей девочки, как и оставил ее разбушевавшийся Тимофей. Она молча смотрела на почти потухший огонь, глубоко уйдя в свои мысли. Увидев входящего в юрту Гюнтера, она, казалось, совсем не удивилась его приходу. Просто тихо спросила: «Это ты?» – и молча протянула к нему руки. Гюнтер бросился к ней, так как вид сильно исхудавшей, какой-то изможденной возлюбленной вызвал у него легкий шок. Ему даже показалось, что она вот-вот упадет в обморок, если он ее сейчас не подхватит.

Коля бросился к лежанке, на которой спала его дочка в непонятном облачении. Он хотел разбудить ее, но Тарасов остановил:

– Надо срочно проветрить эту юрту. Не буди пока, пусть отсыпается. Тимофей, сдирай полог и все, что сможешь оторвать. Здесь такая концентрация наркотического дыма, что просто кошмар. Марина тоже, смотрю, не совсем в порядке.

– А это не отразится на Юльке, не вызовет привыкания? – нервничал Синецкий.

– По запаху вроде на коноплю похоже… – предположил Тарасов. – И часто вас всякими дымами старуха накачивала?

– Ну, когда камлания устраивала, обязательно хрень какую-нибудь из своего мешочка в огонь бросала. Но чаще что-то подливала нам в настойки, и мы спать могли сутками. И когда меня от ножевого ранения выхаживала, тоже что-то обезболивающее давала, чтобы я ничего не чувствовал.

– Ну и как? Не чувствовал? И что, кстати, за ранение?

– Забыл совсем рассказать, как меня урки беглые на перо посадили.

– Иди ты! – удивился Щегол. – Не те ли, что у нас соседнюю деревню Севиловку обнесли?

– Скорее всего, те самые. Это же целая эпопея про то, как шаманка меня с того света вернула…

Пока он рассказывал Тарасову и Щеглу историю своего чудесного воскрешения, Гюнтер обнимался со своей Мариной, а Коля сидел у спящей дочери, не в силах отвести от нее счастливых глаз.

Глава 7

Шубуун как исчезла, так больше и не появилась. Ритуальное переодевание девочки в ее наряды и, главное, оставленные атрибуты, включая Воителя, которого Тимофей благополучно утопил, говорили о том, что она ушла навсегда. Возможно, умирать…

Марина, когда пришла окончательно в чувство, долго плакала на плече у Гюнтера, вспоминая все, что с ними произошло. Следовало отдать должное такту и чуткости Гюнтера, который не стал укорять ее в тайном сговоре с Троеглазовым за его спиной. Добром такая поездка не должна была кончиться. Так и произошло…

Пока счастливые влюбленные и обретший дочку папаша наслаждались обществом Марины и Юльки, Тарасов потащил Тимофея на поиски заваленной пещеры. Щегол тоже пошел следом, прихватив топор и веревку. Вдруг Троеглазова еще можно будет спасти…