Западное приграничье. Политбюро ЦК ВКП(б) и отношения СССР с западными соседними государствами, 1928–1934

5 января 1927 г. польские советские газеты («Orka», «Głos Młodzieży», «Trybuna Radziecka») получили извещение Организационного комитета по созыву Первого съезда поляков, проживающих вне границ Польши. В письме Оргкомитета содержалась просьба опубликовать это извещение, и сообщить об отношении в СССР к этой общественной инициативе. Для представителей поляков из СССР Оргкомитет, в котором преобладали сторонники национал-демократов, резервировал места на съезде. Четырьмя месяцами позднее Политбюро (с участием Богуцкого, Стомонякова, Менжинского) сочло «целесообразным принять участие на созываемом в Варшаве съезде поляков, живущих за пределами Польши». Определение «директив по организации участия» и состава делегации было возложено на Секретариат ЦК ВКП(б)[1631]. Однако вскоре польское правительство, стремясь обеспечить благоприятный для пилсудчиков состав делегаций и Оргкомитета съезда, решило отложить его проведение на неопределенное время. В середине апреля 1929 г. официальная польская пресса сообщила о созыве 14 июля съезда зарубежных поляков. В опубликованном месяц спустя коммюнике Оргкомитета указывалось, что полякам УССР предоставлено пять мест, БССР – 8 мест, РСФСР – 4 мест, и, «в целях символического ознаменования памяти о значительной группе поляков в России, которые по известным причинам на конгресс не прибудут, для них будут оставлены места в зале».

Наркомат иностранных дел и варшавское полпредство с безразличием восприняли эти сообщения. В Отделе агитации и пропаганды (и входившем в его состав Польском бюро) новость о созыве съезда узнали «почти случайно» и с большим запозданием. Перспектива участия в мировом съезде поляков, вероятно, привела к обострению «разногласий между польскими коммунистами – членами ВКП(б)», для выяснения которых, по предложению Кагановича и Криницкого, в конце апреля Секретариат ЦК ВКП(б) решил создать специальную комиссию под председательством последнего[1632]. Представительство Компартии Польши в Москве, возглавляемое Л. Пурманом, высказалось против участия в съезде поляков из СССР. Это мнение разделялось и начальником Особого отдела ОГПУ Ольским (который, видимо, курировал и вопросы, связанные с польским национальным меньшинством в СССР). Действительно, признавал заведующий АППО ЦК ВКП(б) Криницкий, «в данное время фашисты [т. е. сторонники Пилсудского. – Авт.] добились такого состава оргкомитета и нужного состава делегаций по крупнейшим странам… Следовательно, съезд, созываемый фашистами будет носить ярко выраженный фашистский характер, в то время как состав съезда в 1927 г. мог бы проявить некоторую оппозиционность по отношению к Пилсудскому». «Однако, несмотря на подобный состав съезда и неполучение вторичного приглашения, – писал он в адресованной Политбюро записке, – мы высказываемся за участие в этом съезде трудящихся поляков СССР». По мнению Криницкого и объединившихся вокруг него польских коммунистов, оно позволило бы добиться следующих целей: (1) «использовать трибуну съезда и пребывание советской делегации на территории Польши для разоблачения фашистской сущности съезда и для выступления за СССР»; (2) «разоблачить лживость» утверждений, что «поляки СССР не примут участия в съезде вследствие якобы существующего в СССР национального гнета»; (3) предотвратить опасность того, что «сведения о съезде проникнут в среду трудящихся поляков СССР и помимо нас могут вызвать сочувствие и стремление иметь своих представителей не только среди враждебных нам элементов польского населения, но и среди значительных слоев трудящихся крестьян и даже рабочих, находящихся под влиянием ксендзов и не избавившихся до сих пор от национальной идеологии»; (4) не допустить «выступления на съезде враждебной нам делегации». В записке Криницкого предлагалась схема организации и условия выборов делегатов под руководством специально создаваемой комиссии ЦК ВКП(б) и ЦК компартий Украины и Белоруссии, 60 % делегатов должны были составить коммунисты[1633].

Наряду с Криницким и Нейманом (членом Польбюро при АППО), Политбюро заслушало и оппонировавшего им Леона Пурмана. Возможно, под влиянием его аргументов участие в съезде было признано «желательным» (а не «целесообразным», как предлагалось в проекте постановления, внесенным Криницким). Основные пункты изложенной Криницким организационной схемы вошли в состав постановления, хотя проект решения этого не предусматривал. Задачи комиссии ЦК определялись в соответствии с первоначальными предложениями. В ее состав не были введены рекомендованные в проекте руководители НКИД и ОГПУ (Менжинский и Литвинов), но были добавлены Пурман и Попов (в прошлом – член ЦК КПП). Вместо Начальника ПУР РККА Бубнова Политбюро назначило руководителем комиссии самого Криницкого. Четырьмя днями позже Политбюро опросом приняло «предложение т. Криницкого о введении т. Ольского в состав комиссии ПБ, возложив на него председательствование в комиссии на время отсутствия т. Криницкого»[1634].