Вновь я слышу любвипеснопламенный лад,вновь я вспомнил твоичары, чудо-закат,и осенних лесовкраснобархатный зал,где с улыбкою день,как святой, угасал.Был я слаб и убог,я в отчаянье жил,был я сир, одинок,я о смерти молил:«Где ж ты, чудище, где,смерть, бесчестный игрок?»Но предстал предо мнойсветлой радости бог!Прочь вы, призраки зла!Прочь, ночная напасть!Смерть во тьму отползла,смехом выщерив пасть.Я люблю и любим!Мне и смерть нипочем!Улыбается майпод сентябрьским лучом.Улыбаешься ты.Я — смеюсь и пою.Снизошла с высотыпесня в душу мою.Был я в лес принесен,как на крыльях огня.Ты, царица, пришла,ты целуешь меня.Я зарей осияни одет, как в парчу.Я от радости пьян,и вот-вот я взлечу.Я — и солнце весны.Я — и счастья волна.Я — и клятвы любви.Я — и рядом она.Поцелуи твои —драгоценнейший дар,и в словах о любви —песнопламенный жар.С той поры я живу,и пылаю в огнес той поры, как пришлаты, царица, ко мне.Счастье в сердце моем,я мечтою богат.Полыхает огнемчародейный закат.Вся земля предо мной.Как дитя, я пою.Ты соткала, любовь,жизнь и радость мою.
ДАВИД СТЕФАУНССОН
Давид Стефаунссон
(1895–1964). — Поэт и прозаик. Внес в исландскую поэзию новый тип личности — образ лирического героя с изменчивыми настроениями, душевным разладом, культом свободной любви. Чувства поэта выражаются смело и естественно, его язык раскован и будничен. У Давида Стефаунссона часто встречаются стихи о простых людях Исландии, нередки в его творчестве фольклорные мотивы.
ДАЙТЕ ТРУЖЕНИКУ ОТДОХНУТЬ
Эй, гуляки, пойте да пляшите,но рабочего лачугу как-нибудьстороною, что ли, обойдите,дайте труженику отдохнуть.Он, добытчик вашего богатства,сам по гроб на бедность обречен,и над ним смеяться — святотатство,святотатство — нарушать недолгий сон.Только ночью счастлив бедолага,лишь во сне. И кто же смеет тутотнимать единственное благоу того, чья доля — тяжкий труд.Вы попробуйте-ка сами попляшитеу нужды в неволе! Как-нибудь,уж пожалуйста, сторонкой обойдите,дайте труженику отдохнуть.
ЖЕНЩИНА, КОТОРАЯ РАЗЖИГАЕТ МОЙ ОЧАГ
Я вижу свет на кухнесквозь сон и полумрак,и слышу чей-то шаг,и знаю — это служанкапришла топить очаг,чтобы тепло сберечь,чтобы гудела печь,золу выгребает прочь,огонь разжигает и молчаопять уходит в ночь.Я вижу, как печальномолчит она всегдао том, что прошли года,что руки по локоть в сажеи голова седа.Она же без лишних слов,наш согревая кров,нас, как родных сынов,любит — и пишет на пеплеслова прекрасных строф.Я знаю, нет у старойни денег, ни друзей,и достается ейвместе с хлебом насущнымругань чужих детей.Но часто бывает так:всеми презрен бедняк,а сам он и добр и благ —ибо огонь озаряетлишь тех, кто разжег очаг!