Западный Берлин и советская дипломатия (1963-1969 гг.)

Уже 26 июня газета «Нью-Йорк Геральд Трибьюн» под заголовком «Хрущев спешит к своей стене» опубликовала статью, посвященную предстоящему визиту советского лидера. «В обычных условиях, – говорилось в статье, – 70-летие Ульбрихта было бы событием, которое его кремлевские хозяева предпочли бы игнорировать… Но на арене неожиданно появился молодой гость из Соединенных Штатов, и все изменилось. Сообщение о том, что президент Кеннеди приедет сегодня в Берлин, вызвало тревогу, которая из Восточного Берлина передалась в Москву…Положение стало столь серьезным, сто Никита Хрущев счел себя вынужденным предпринять контратаку». Он даже ускорил свою поездку, чтобы прибыть в Берлин всего через два дня после отлета Кеннеди и за два дня до юбилея Ульбрихта. «Может быть, – продолжала газета, – контрвизит Хрущева поможет замазать трещины в стене. Однако, несомненно, что сами эти трещины будут все больше углубляться, пока стена не рухнет».[158]

Абсолютное большинство западных средств массовой информации рассматривало визит Хрущева как контрвыпад, как ответный ход на визит Кеннеди, а юбилей Ульбрихта – лишь как повод к нему. Известный американский обозреватель Олсен предсказывал даже, что сценарий встречи и маршрут поездки Хрущева будут разработаны по аналогии со встречей Кеннеди в Западном Берлине: «Восточный Берлин украсится флагами и знаменами… Советский премьер прилетит на аэродром Шенефельд, проедет сопровождаемый колонной автомашин к городской ратуше Восточного Берлина, будет встречен овацией, а затем совершит поездку по этому все еще разрушенному городу. Полагают, что будет сделано несколько шагов у берлинской стены по аналогии с посещением Кеннеди Бранденбургских ворот и контрольно-пропускного пункта Чарли». Вывод Олсена звучал так: «Демонстрация, которая будет устроена в Восточном Берлине, явится пропагандистской стороной дуэли в Берлине, которую советский премьер ведет с господином Кеннеди».[159]

«Дуэль в Берлине» – эта фраза быстро распространилась в западных средствах массовой информации и превратилась на некоторое время в лейтмотив освещения ими положения дел в городе. При этом ряд влиятельных газет предрекали неудачу Хрущева. «Нет ничего, – писала «Нью-Йорк Геральд Трибюн», – чего Никита Хрущев мог бы добиться своим контрвизитом в Берлин. Время похоронит стену так же, как оно, в конечном счете, похоронит варварство коммунизма».[160]

В одном западные средства информации были, безусловно, правы: в Восточном Берлине, как гласил крупный заголовок «Нью-Йорк Таймс», готовилась «триумфальная» встреча.

Корреспондент ТАСС в Берлине так описывал эту встречу: «По праздничному выглядит столица ГДР. В ярких лучах теплого летнего солнца полыхают кумачовые полотнища, государственные флаги СССР и ГДР, украшающие улицы и площади, здания заводов и фабрик, учебных заведений и государственных учреждений. Повсюду портреты Н.С. Хрущева и В. Ульбрихта… На многочисленных лозунгах и плакатах надписи: „Да здравствует советский народ, строящий коммунизм!”, „Сердечный привет Н.С. Хрущеву – лучшему другу немецкого народа!”… Бурными аплодисментами собравшиеся встречают появление Н.С. Хрущева… . Никита Сергеевич спускается по трапу с борта самолета и по-братски здоровается с В. Ульбрихтом и другими встречающими. Торжественно звучат государственные гимны Советского Союза и ГДР. Н.С. Хрущев принимает рапорт начальника почетного караула, вместе с В. Ульбрихтом обходит строй воинов Национальной народной армии, здоровается с ними. В ответ раздается троекратное „Ура”. Подбегают дети и вручают прибывшим букеты живых цветов. Отовсюду несутся возгласы: „Да здравствует товарищ Хрущев!”, „Фройндшафт – дружба!”».[161]

Затем Хрущев и Ульбрихт в открытой машине направились в город. «Многие десятки тысяч берлинцев, – продолжал корреспондент ТАСС, – вышли на улицы для встречи дорого гостя. Они образовали живой коридор на всем пути следования колонны автомашин. В руках у них знамена, флаги, транспаранты,… букеты цветов. Машину, в которой находились Н.С. Хрущев и В Ульбрихт, сопровождала волна рукоплесканий, приветственных возгласов и здравиц в честь вечной германо-советской дружбы».[162]

Внешне все это, действительно, в какой-то мере напоминало то, что происходило в Западном Берлине, разве что толпа встречающих была хуже одета.

Сходство, однако, на этом и заканчивалось. «Неожиданное сообщение о визите Хрущева, – писала западноберлинская «Берлинер Цайтунг», – ясно показывает: Кремль хочет попытаться как можно скорее сгладить то исключительное впечатление, которое оставляет после себя визит Кеннеди в Германию».[163]