Запах фиалки

– А Фадеев говорил, что ты из понятливых, – покачал головой Черный. – Цивилизованных взглядов, проще говоря. Да-да, я и с редактором тоже плотно сотрудничаю, – ответил он на Сашин немой вопрос. – Болтали с ним вот только сегодня утром, обсуждали твой репортаж про Машкинский лес. Очень сильно написано, очень! И про жопу – очень смешно, мы смеялись с генералом до слез. Молодец! Хотя, честно говоря, мне кажется, ты слишком много уделяешь внимания этой части тела. Не увлекайся. Многих это уже подвело.

Полковник еще раз хлопнул его по спине и, хохотнув, вернулся на свое место за столом.

– Да что ты вылупился на меня? – продолжил он, надевая очки и придвигая к себе документы журналистов. – Ты думал, у нас одни дикие работают, которые России добра не хотят? Я вот, например, законченный социал-демократ. Да-да. На прошлых выборах хотел голосовать за порноактрису. Я хотя бы о ней всё знаю. Даже больше того, что положено женатому человеку. Но власть бесконечно далека от народа. Так что, считай, мы с тобой в одном лагере, и ты со мной можешь говорить спокойно, как со своим. – Он со значением глянул на Александра поверх очков и добавил: – Не бери в голову. Шучу я про порноактрису. Голосовал как положено.

В голове у Калачева заварилась страшная каша, в которой он окончательно перестал что-либо понимать. На чьей стороне этот странный полковник? На чьей стороне Фадеев и Ланцер? На чьей стороне теперь он сам? И чего он тянет?

А, это же он меня так вербует! Как же так? Я же уже завербован… Кем? ЦРУ? Я, выходит, американский агент? А если те узнают, Чарли? Так же, как ту девчонку, – в воду?! Не-не, лучше не скакать от заказчика к заказчику, добром это не кончится!

Одно было ясно: нужно как можно скорее заставить чекиста подписать разрешение и сваливать ко всем чертям из этого проклятого подземелья… Стоп. Может быть, полковник ждет от него чего-то? Наверняка хочет услышать пароль! Тогда «всё будет хорошо»!

Саша собрался с духом, подчинил себе непослушный язык и, стараясь ничего не напутать, громко произнес:

– О верующие, вступите в это сражение и будьте уверены в победе и поддержке Аллаха!

Черный отложил бумаги и внимательно посмотрел на Калачева поверх очков. Тот, вытаращившись в ответ, ждал условленного отзыва. Но его все не было.

– Ну ты, Саша, загнул! – покачал головой полковник. – Я думал, ты сейчас взорвешься! От кого уже набраться успел? Так, ладно, – он открыл последний лист бумаг и принялся что-то писать размашистым почерком, – только из уважения к твоему отцу подписываю. Мы ведь с ним и Жоркой Дьяченко весь Афган вместе на брюхе пропахали… Дворец Амина брали… Лихое было дело! Приятно вспомнить!

Полковник захлопнул папку и протянул журналисту. Тот торопливо схватил ее и зачем-то спрятал за спину.

– Вижу, не помнишь меня совсем, – с прищуром глядя на Сашу, продолжил Черный. – Я на дачу к вам приезжал, тебе годика три было, не больше. На фотографии, может, видел меня.

Александр смутно вспомнил черно-белую фотографию в маминой квартире, рядом с зеркалом. Там, на фоне яблоневого сада, запечатленная на отцовский «Зенит» была вся его семья, а между папой и отцом Георгием и вправду стоял коренастый мужчина с цепким взглядом, только волосы были не седые, а черные. Или это только кажется? Он рассеянно кивнул на всякий случай.

– Вспомнил? Ну и славно. Теперь ты, Сашка, под моей юрисдикцией. Работай, пиши, а я за тобой приглядывать буду. Вот, повесь на шею маячок. – Полковник вытащил из кармана кожаную ладанку с оттисненным на ней крестом Святого Константина и передал Александру. – Если поймешь, что кирдык назрел, послужи Отчизне и нажми сильно двумя пальцами на нее.

– И что это даст? – поинтересовался Александр, послушно вешая ладанку на шею под рубашку.

– Ракетный удар даст по месту твоего расположения. С задержкой в несколько минут.

– Но зачем?!. – испугался молодой человек.

– Не дрейфь! – похлопал его по плечу Черный. – Пусть будет. Гарантия от стресса. И потом, не забывай: «нет больше той любви, если кто положит душу свою за други своя». Ты же православный, сынок, чти основы. Наша вера не формальна. Неформалы мы, Сашок!

Полковник встал и проводил ничего не понимающего журналиста до двери, напутствуя по дороге:

– Ну, успехов тебе, береги себя. И вот еще что, спасибо, что Жорку не стал с грязью мешать. Героический он мужик, семеро детей, такой храм отстроил, больным людям из своего прихода дорогостоящие операции оплачивает…

– Так значит, те бомжи – ваши сотрудники были?! Спецагенты! – не к месту осенило Калачева.

– Бомжи? Спецагенты? – Черный с тревогой заглянул ему в глаза. – Ты знаешь что, Сашка, отоспись, а то у тебя, я вижу, акклиматизация тяжело проходит. Бахни водки и как следует отоспись. Сергей Алексеевич, проводите товарища военкора к выходу!

Александр нашел Джеффа возле машины. Тот, сдавленно ругаясь, укладывал свою технику в багажник.

– Ты чего так долго? – недовольно спросил он.

– Показания давал, – устало ответил Саша, усаживаясь на пассажирское сиденье.

– Какие еще показания? – насторожился оператор.

– Что ты – британский шпион!