Запах октября. Сборник рассказов к 100-летию Рэя Брэдбери

Мрачная Уна зашла в комнату, где ранее побывали другие следователи. Холод, давно лизавший позвоночник, стал паутиной расползаться по всему телу. Видимо, Майкл неспроста родился под знаком Рыб. Всё здесь было водных, сине-голубых тонов. У кровати стоял аквариум, а стены украшали плакаты с водной живностью и фото самых разных водоёмов.

Однако больше всего было фотографий их озера.

Уна, не видевшая племянника чуть ли не с рождения, давно живя в другом городе подальше отсюда, и думать не думала, что Майкл так сильно любит воду.

«Совсем как Себ», – невольно подумала она и тотчас отогнала эту мысль.

Теперь Уне было очень стыдно. Она была обязана спасти его – такого маленького. Такого своего…

Озеро – обширное, полное водорослей и коварных течений, – дважды обыскали с самой продвинутой техникой. Ни следа Майкла. В точности, как и Себастьяна Кроули, пропавшего тут почти тридцать лет назад.

По лицу Уны пробежала судорога. Бросив вещи – жить придётся здесь, у родни, хоть бухгалтерия порадуется экономии – она взяла только рюкзак и пошла к озеру.

***

Дети пропадали тут и раньше. Как правило, из неблагополучных семей. Тревогу начинали бить сердобольные бабульки-соседки да учителя. Но всё это – не феномен. Самое обычное дело. И всё же…

«Тут что-то не так», – в который раз подумала Уна, мрачно обозревая озеро. Старательно давя в себе страх.

Майкла не было у отца. Судя по словам Дины, он и раньше-то не слишком им занимался. Близких друзей не имелось. Однако одноклассники, все как один, твердили, что Майкл и правда любил гулять у озера. Последний раз его видели именно здесь, а потом…

«Кто-то похитил его. Улучил момент и утащил, унёс, увёз далеко от города».

Но взгляд прищуренных глаз Уны не отрывался от озера. Во рту медленно растекался знакомый вкус странно-солоноватой воды. Когда-то, в прошлой жизни, она успела как следует наглотаться её, прежде чем…

«Кто-то похитил его, – медленно, мысленно повторила Уна. – Кто-то… в воде».

– Нет! – воскликнула она и зажала рот рукой. Казалось, водная гладь колыхнулась. По ней прошла внезапная рябь, точно… усмешка?

– Нет, – тихо повторила Уна, опустив руку.

И за пропажей Майкла, и за пропажей Себа стоит человек – и точка. Кто же ещё?

Но…

Воспоминания детства – туманные, спутанные – внезапно нахлынули волной и отступили. Страх заелозил внутри, сплетаясь с гневом и горечью старой-новой потери. Давнее, будто заблокированное внутри воспоминание задёргалось, стремясь пробиться наружу.

И Уна вдруг поняла, что делать.

…Спустя полчаса она закрыла за собой дверь ванной комнаты. Давя в себе страх, наполнила ванну почти до краёв, залезла. И, задержав дыхание, с головой ушла под воду.

***

– О великая Озёрная дева! Явись ко мне!

Уна хихикнула. Прячась в осоке, она слушала, как Себ, стоящий на берегу, пафосно зовёт «деву».

– Ну пожалуйста! Я Артур, и мне нужен меч!

Ладно, уже пора. Уна бросила взгляд на лёгкий, деревянный мечик в правой руке и пошла глубже в воду. Вскоре она оказалась на нужном месте. «Раз, два, три», – отсчитала Уна и радостно, как дельфин, выпрыгивающий из воды, устремилась вверх, высоко подняв руку с мечом.

– Приди и возьми его!

Себ засмеялся и бросился в озеро.

Позже, наплескавшись, они в четыре руки строили Камелот на песке. Они часто делали это: строили замки, играли в рыцарей Круглого стола, Артура и Мерлина, Озёрную деву… Иногда устраивали соревнования, кто дольше задержит дыхание в воде. Но в этом победу всегда одерживал Себ.

Впрочем, Уна никогда не злилась на друга. Он не мог жить без воды, с самого раннего детства. Порой Уна шутила, что не удивится, если в один прекрасный день увидит на его шее жабры, а между пальцами – перепонки. Себ лишь смеялся.

С ним можно было разговаривать обо всём на свете. Это тебе не младшая сестрёнка, что только пузыри пускает. Вот они и разговаривали. Например, о том, сколько живёт водомерка и почему у воды из их озера такой вкус, на кого пойти учиться после школы…

Уна хотела стать детективом.

– Я буду самой крутой! Вырубать преступников одной левой, находить пропавших! А ты?

Себ смеялся, но не обидно. Его можно было и не спрашивать: Уна и так знала, что друг хочет связать жизнь с водой. Пойдёт на какого-нибудь морского зоолога, или как это называется, либо в моряки, чтобы управлять большим кораблём…

Но иногда Себ становился мрачен и неразговорчив. Тогда они просто сидели бок о бок на песке и смотрели в озеро, пока родители не позовут домой. Точнее, звали только Уну: родителям Себа было почти плевать, где он гуляет. В последнее время они всё чаще ссорились, даже дрались друг с другом. Уна как-то подслушала, как мама говорила о недавнем скандале в семье Кроули: о взаимных обвинениях, битье посуды, о том, что сын вовсе не от отца… «Бедный мальчик», – покачала головой мама.

На следующий день Уна осторожно завела об этом разговор. Себ сперва отмалчивался, потом кивнул. Да, они и правда в кризисе. Соседи правы.

– Иногда я думаю, – медленно произнёс он, устремив взгляд в озеро, – что лучше всего мне было в мамином животе. Плавал себе да плавал в тёплой жидкости… меня все любили…