Запах пепла

Банальности на похоронах не редкость, и эта прозвучала неоднократно. В последний раз вслед уходящему Гоше ее промолвил самый лысый и седой из собравшихся. Светка была с ним знакома, знала шутливое прозвище «Джек-потрошитель». Свел их Борис незадолго до отъезда; ей тогда удалась интересная беседа с престарелой ученой дамой, при жизни «похороненной» внуком-наследником.

Старый патанатом не пытался разглагольствовать о возможных причинах нежданной кончины молодого здорового журналиста, а Светлане очень хотелось бы услышать именно его мнение. Но тризна кончилась, как и принято в таких случаях, внезапно – все дружно поднялись и толпой подались к выходу. Поговорить с Путрошкиным не удалось.

Глава вторая

2016-2018 Света

Намеченный на следующий после похорон день практически готовый эфир, где без Светланы было не обойтись, отложили на неопределенный срок. Все шло как обычно: ведущая появилась в студии за час до включения, на месте был и главный герой – широко известный в прошлом певец. Кумир семидесятых, завораживавший сладким баритоном миллионы домохозяек, нервно прохаживался по коридору и репетировал речь…

– Света, зайди! – непререкаемо-властно прозвучал из динамика голос выпускающего редактора.

Она зашла. И через десять минут вышла, но уже не в студию, а на улицу, получив четкое и ясное распоряжение: в таком виде не показываться. Неделя, две – неважно сколько, но, будь добра, приведи себя в порядок! Там, в начальственной стеклянной коробке, ей показали зеркало, а для сравнения – ее саму на экране неделю назад.

– Поняла, о чем я? – риторически спросила ответственная за развлекательный блок, – Вопросы есть?

Вопросов у Светланы не было, а вот к ней самой таковые вскоре возникли, и на многие из них она так и не смогла найти достойных ответов. Самый серьезный и настойчивый звучал просто: ты собираешься нормально работать? Его задавали иногда молча, иногда вслух и практически ежедневно все, с кем ей надо было делать и выпускать в эфир передачу – ее родную, ею придуманную, выпестованную, единственную в своем роде. А передача не шла. Казалось бы, и люди те же, и диалоги неплохи, и общение живое… Нет, дело не в материале, дело – в ней.

Внешне она оставалась той же, но… Но вот только интереса, прежней искры к окружающему не стало, и как следствие, вместо всегда новой и заводной Михайловской на экране была пусть и симпатичная, но обыкновенная довольно занудная телететка. Ей же попросту было все равно. Несведущим казалось: все идет как обычно, и только укоризненные взгляды коллег-телевизионщиков да молчаливые упреки терявших зарплату из-за понижения рейтинга подчиненных покалывали остатки самолюбия. Не более. А рейтинг снижался, сначала понемногу, потом все заметнее, и наконец наступил закономерный финал. Она ушла. Никому ничего не объясняя, заглянула в отдел кадров, написала короткое заявление, забрала документы и больше не появилась – ни в студии, ни на экране.

Публика – народ короткопамятный, и два месяца спустя мало кто узнавал в представителе известной косметологической фирмы популярную телеведущую. Новая работа понравилась – по сути свободный человек, разъезжай, рекламируй, беседуй с аптекарями… Благодаря годами наработанной коммуникабельности дело у нее пошло хорошо, и лишь периодические, к счастью не слишком навязчивые ухаживания менеджера-куратора время от времени портили настроение. Приходилось терпеть, успокаивая себя мыслью: пока мужики липнут – следовательно, привлекательна. Отбрить раз и навсегда значило искать новое пристанище, а где еще удастся пристроиться, да и мать подводить не хотелось. Ведь именно с ее подачи Светку, с совершенно непрофильным, хоть и высшим образованием, взяли на место, куда и медику попасть непросто. К тому же здесь полагался служебный автомобиль, и она с удовольствием каталась на новенькой микролитражке, без зазрения совести используя и в рабочие, и в выходные дни.

Выйдя из очередной аптеки под нудный мартовский дождь пополам со снегом, она зацепилась взглядом за смутно знакомое лицо. Мужчина в старомодной шляпе, галантно уступивший дорогу на крыльце… где она его видела?

– Евгений Борисович, Вы?

– Ба! Сколько лет, сколько зим… Простите?

– Вы, возможно, меня не узнаете, мы с вами встречались дважды, летом и осенью. Михайловская, Светлана. Подруга журналиста Бориса Позорова, Шацкого. Теперь узнали, доктор?

– Конечно! – он прищурился, вглядываясь, – Светлана, как же. Чуть не напугали! Доктор… Знаете, чем отличаются прозекторы от э-э… обычных врачей? Для них встречать своих бывших пациентов не в диковинку, а мы этого опасаемся. Нехороший симптомчик!

– Ну, я-то не из ваших бывших. И вовсе не горю желанием попасть в их число, – она поплевала через левое плечо, – Мы можем поговорить? Если нет, условимся на другой день, но хочу предупредить: разговор не минутный.

– Отчего не поговорить с симпатичной дамой… только можно, я сперва покурю?

– На улице, под дождем? Не бережете вы себя. Давайте уж вместе, под крышей, – Светка приглашающе открыла дверцу, – Садитесь, не стесняйтесь.