Запах смерти

Он попятился к перилам – правая нога на ступеньке, левая еще на дорожке – с неуклюже поднятыми руками, под одной из которых был зажат ноутбук. Киппи вторила каждому его движению – линейный танец, где один партнер отступает назад, а второй в это время делает повороты. «Детский Глок» при этом был стойко направлен в директорское туловище. С такого близкого расстояния Киппи промахнуться фактически не могла и вместе с тем была достаточно далеко, если б Ландвик вдруг вздумал нанести удар.

Киппи мы с Вирой обошли со спины, а она все это время не спускала с прицела Ландвика. К ступеням мы подошли с левой стороны. Вира грозно зарычала; при подъеме на крыльцо я крепко сжал ее поводок.

– Вира, ждать, – сказал я, обматывая на один раз поводок вокруг перил.

Держа Ландвика в поле зрения, нагнулся за ключами, затем распрямился и несколько раз утопил кнопку звонка, словно Джейк Сондерс только что вылез из ванны и вытирался, не слыша, как Киппи последний раз сотрясала входную дверь.

Дело дошло до связки ключей.

– Не спутайте с ключом от машины, – подал голос Ландвик.

– Вы хоть минуту можете без трепотни? – вспылила Киппи.

– Не уверен, – ответил он. – Под дулом пистолета я, видимо, становлюсь Душкой-Болтушкой.

Я повернул ключ в замке и проделал то же самое с дверной ручкой; приоткрыл дверь на ширину ладони и заглянул внутрь. В прихожей уходила вверх лестница, а слева был вход в просторную гостиную. Свет внутри не горел, шторы были задернуты – в жилище стоял сумрак.

– Место, – скомандовал я Вире.

Оставлять Киппи мне не хотелось, но я привязал собаку неплотно и знал, что она рванется с поводка, даже если Ландвик просто чихнет.

К тому же долго задерживаться я не собирался.

– Джейк! – позвал я со входа металлически строгим голосом копа, перенятым у Киппи. – Джейк Сондерс, вы в доме? – Я посмотрел наверх и громко добавил: – Джейк, полиция уже здесь, и Бернт Ландвик задержан!

Ландвик с крыльца скабрезно фыркнул, но я не отреагировал. Вместо этого прислушивался, не раздастся ли где скрип, звук шагов или возглас.

Но дом словно вымер.

Я ступил в полумрак гостиной, и только тут до меня дошло, что ведь можно включить свет в прихожей. Я прошел в столовую, где уныло ждали званого ужина деревянный стол и шестерка стульев, посиделки на которых, скорее всего, не состоятся никогда. У стены позади стола я повозился с несколькими шнурами и отыскал цепочку, которая раздвигает шторы; через раздвижную стеклянную дверь в комнату пролегли лучи дневного света.

С террасы второго этажа открывался вид на дальний угол владений Ландвика и брала начало тропа, ведущая к пруду. При осмотре этажа я понял, почему столовая казалась такой нежилой. Напротив стола находилась масштабная кухня с пространством посредине и табуретами, которых хватило бы, чтобы усадить хоть дюжину гостей (вероятно, где-то при очередной смене собственников дому была сделана перепланировка).

В отличие от лачуги Ники Чампайна, дом Ландвика был относительно модерновым… и удивительно опрятным. В раковине не громоздилась грязная посуда, не валялось где попало почты, вскрытой или нераспечатанной, не виднелось забытых кружек из-под кофе или жестянок из-под «Доктора Пеппера» в ожидании, когда их помоют или выбросят. Кухонные столешницы блестели как свежевытертые. Я даже, кажется, уловил запах моющих средств.

Бернт Ландвик поддерживал в быту неукоснительный, если не сказать жесткий, порядок.

Проходя через гостиную, я взглянул на часы. Детективы Хэнсон и Марр, видимо, будут отсутствовать еще минут десять – возможно, больше, и хорошо, если меньше.

– Там никого нет, – доложил я Киппи, вернувшись на крыльцо.

Глава 61

Сучка-коп, надо сказать, была непрошибаемой – такие стреляют не колеблясь или их самих грохают. Если сейчас опрометчиво дернуться или сделать шаг, то точно конец. Вторая угроза – это собака с ее неумолчным нутряным рычанием: сидит жалеет, что хозяин запретил ей нападать и рвать жертву зубами… Хорошо хоть, что она оставалась на верхней ступеньке крыльца. А плохо то, что Собачник лишь примотал, а не привязал поводок к перилам.

А вот Мейсона Райда, этого Человека-Собаку, он недооценил. Райд безусловно оказался умней и смелее, чем можно было предположить по его скромному уделу в жизни. Тем не менее он не коп и не спецназовец… и уж явно не убийца. При нем нет и не было оружия, а без своих собак он загнулся бы еще задолго до того, как понял, что и откуда ему прилетело.