Запах снега

– Было бы неплохо, – продолжил догнавший наконец группу Виталик, – если бы внизу нас ждал санаторий с баней. А поскольку внизу нас ничего не ждет, кроме отсидки, то только вперед!

– Есть еще перевал Лисий, – аккуратно сказал Капец.

– Я его и имею в виду, – ответил Граф, сняв с лица и протирая горнолыжную маску, – но мне кажется… я уверен, что время запасных вариантов еще не пришло.

– Тогда зачем тебе мнение группы? – Капец с усмешкой оглядел остальных.

– Ребят, – прервал разговор подошедший Андраш, – У меня сникерсы пропали! Вывалились наверное…

– Дурно-ой знак, – издевательски вздохнула Надюха, – как был ты, Андрашик, распиздяем, так и остался. Годы тебя не берут.

– Что значит пропали? – удивился Граф. – Пойдем вместе поищем.

– Лех, нет их там, – Андраш опустил голову. – Пусть кто-нибудь еще достанет. Пока вы обедаете, я вернусь назад, посмотрю.

– Давай, – согласился Граф, – но не дальше полки. У нас мало времени. И джи-пи-эс возьми, лыжню заметает.

Андраш взял палки, джи-пи-эс у Графа и через минуту исчез в буране.

– Лич, достань сникерсы, – попросил Граф, – что ты думаешь про наше будущее?

Лика вздрогнула, но под пуховкой заметно не было.

– Я думаю как ты, – тихо сказала она и полезла в санки.

– Надежда?

– Согласна с предыдущим оратором, – проговорила Надюха и закашлялась, – и давайте валить отсюда быстрее.

– Мужики, кто хочет высказаться? – невозмутимо глядя в лицо пурге сквозь горнолыжную маску, продолжал Граф.

Снова молчание. «Что ж ты молчишь, Юра??»

– Ладно, – сказал он вслух, – тогда выскажусь я… – Граф снова поднял маску и, щурясь от снега, оглядел группу. – Для того, чтобы повернуть назад, нужен повод. И он у нас, безусловно, есть. Погода портится.

Агзу смотрел на него с надеждой, остальные – с подозрением.

– Но, – продолжил он громче и уверенней, чтобы сквозь вой пурги было слышно всем, – если бы туристы поворачивали назад при первых признаках плохой погоды, не был бы пройден ни один хороший маршрут. – Он почти перешел на крик. – Я думаю, все вы понимаете, что мы собрались не просто отдохнуть на природе. Мы хотим пройти красивый и классный маршрут. А без первопроходов это будет хоть и сложная, но заурядная «пятерка». Этого ли мы хотели?

– Да ты оратор, – ухмыльнулась Надежда.

– Приходится. Ну так что?

– Продолжай, – сказала Лика, когда они встретились глазами.

И он продолжал.

– Метель началась не больше часа назад. Лавинной опасности пока нет. Я считаю, мы можем идти перевал. Если хотим.

– А мы хотим! – сказал Виталик и встал с рюкзака.

– Мы не знаем, какой там спуск, – Капец смотрел Графу в щелочки глаз, но они были непроницаемы.

– Зато знаем, какой подъем, – весело сказал Граф, – вон Андраш идет. Агзу, вперед за Виталиком! Остальные, давайте наберем хвороста на вечер.

Они набрали – кто хвороста, а кто тонких бревнышек, напиленных Андрашем, и пошли дальше. Начался подъем по ущелью. В лицо мела снежная крупа. Шли плотно, тропя лыжню.

– Слушай, Граф, – прокричал, догоняя, сквозь пургу Андраш, – я конечно, распиздяй.

– Несомненно, – качнул головой Граф, – но это хорошо, что ничего не меняется. Сегодня и завтра съедим по пол-сникерса.

– Еще батон колбасы пропал.

Граф продолжал механически двигать лыжи, приподнимая пятку креплений, потом обернулся. Выражение его лица Андраш не видел, оно все было скрыто под маской и капюшоном.

– Но я точно помню, как завязывал санки.

Граф пожал плечами и пошел дальше, давая понять, что разбираться будет потом.

XIII

С тех пор, как я остался один в тайге, мне доводилось драться с крупной добычей – с секачами или лосями, например. Но я ни разу не имел дело с медведем. Так что я не мог знать, что меня ждет. Я знал одно. Меня ждала не охота. Мне предстоял поединок.

Возможно, медведь понимал, что рядом кто-то есть. Но голод не тетка, и почти через сутки, когда человечина переварилась, а сон не шел, он все-таки показал нос из берлоги. В каких-то десяти метрах его ждали дары цивилизации: колбаса и шоколад с орехами. Я подобрал их возле лыжни, уж не знаю, зачем люди их оставили. Может, потеряли. Это был вполне приличный мишка, даже слишком крупный для этих мест – в полтора человеческих роста. Он, конечно, подкрепился шаманом, но в целом был истощен. Уж не знаю, кто или что его разбудило, но не заснуть или проснуться посреди зимы для Мишки – инцидент с катастрофическими последствиями. Его шкура бесконечно долго сохраняет тепло, но чтобы жить, нужна еда, а охотник из него так себе, особенно на глубоком снегу. На ягодах, выкопанных из-под снега, долго не протянешь.