Запах золота

Тепло рома несколько подняло его настроение. Он ругал себя последними словами за то, что так необдуманно отправился к Харду, Он вел себя как дурак. Пример брата должен был насторожить его. Ему хотелось знать, сумеет ли он когда-нибудь сдерживать свой импульсивный характер. Может, Генри был прав: это дело его не касалось? Он был в ужасе от рыбной ловли. Но тогда, почему его так волнует то, что происходит в Батерли?

Он чувствовал себя задетым. Откуда-то из глубины детства пришли к нему чувство солидарности, сознание того, что он не может равнодушно наблюдать за тем, как расправляются с остатками его семьи. Он предложил Генри помощь и не измени? своего решения.

– Еще одну, Барни? – спросил его бармен Джон Маски.

– Мет, спасибо. Этого довольно.

– А когда твой следующий бой?

Барни с горечью улыбнулся.

– Я недавно закончил один, а следующий еще Не назначен.

Он заплатил за ром и вышел. Несколько минут он шел вдоль моря, потом направился в отель «Гринвуд». Самое роскошное в Батерли здание стояло около моря. В такую темную ночь эта местность, открытая для всех ветров, выглядела мрачно. Слышался громкий гул волн, разбивавшихся о камни.

Барни остановился в холле отеля и перед зеркалом поправил узел галстука. Один глаз у него слегка опух, угол рта был разбит. Тем не менее он нашел, что вид у него вполне презентабельный.

– Она в номере 210, Барни, – сказал ему служащий.

Барни, горя от нетерпения, быстро поднялся по лестнице и постучал в дверь номера Лил.

– Входи, дорогой.

– Добрый вечер, крошка.

Ее красота всегда сильно действовала на него, она умело пользовалась своими прелестями и всегда добивалась успеха. Все ее жесты и движения были отработаны. Ее содержание стоило дорого, но он не считался с этим. Они собирались пожениться, и он доверил ей свой банковский счет – все свои сбережения. Он гордился Лил; все в Нью-Йорке оборачивались, чтобы посмотреть на нее, когда она шла с ним под руку.

Лил с улыбкой смотрела на него, уверенная в производимом впечатлении. На ней был длинный голубой халат, светлые волосы с рассчитанным беспорядком падали ей на плечи. Голод был теплый.

– Мы с тобой не виделись только неделю, дорогой. Не смотри на меня так!

Он поцеловал ее долгим поцелуем, подумав, как это мило с ее стороны покинуть Бродвей и присоединиться к нему в этой дыре.

Когда он поднял голову, она с интересом стала рассматривать его лицо.

– Что случилось? Ты дрался, Барни?

Он рассмеялся.

– То был непрофессиональный бой.

– Не…

– Я хотел защитить интересы своего брата. У него много неприятностей.

– Я считала, что вы не ладите.

– Это верно. Но это семейное дело, и я не смог удержаться, чтобы не вмешаться.

– Но ведь ты дрался, надеюсь, не с ним?

– Нет, конечно, не беспокойся. – Он улыбнулся ей, – Теперь расскажи мне новости Бродвея.

Она отвернулась от него, подошла к окну и стала смотреть на порту Барни закурил сигарету.

– Итак, что там нового?..

– Ты и твой мерзкий характер! – воскликнула она. – Когда ты научишься пользоваться своими мозгами, вместо кулаков?

– Я не мог поступить иначе.

– Я говорю не о драке в Батерли, а о Гизе Сантини. Что с тобой случилось, почему ты разбил ему лицо? На что ты надеялся?

– Гиз – подлец, – холодно возразил он. – Он получил лишь то, что заслужил.

– Может быть, он и негодяй, но он действовал в твоих интересах. То, что он сделал, он сделал для тебя, для нас, чтобы ты заработал побольше денег.

– Я не хочу нечестного менеджера.

– Но ты ничего не мог доказать, а?

– Я тебё уже объяснил, – терпеливо проговорил он. – Но ты, видимо, не поняла. Это касается боя с Томми Форханом. Может, я и не смог бы его победить, а может, и смог бы, я не знаю. Все боксеры идут на риск, если не желают всю свою жизнь размениваться по мелочам. Мне было необходимо выиграть, бой против Форхана, но не плутуя, как это сделал Гиз. Томми – хороший боксер и славный малый. Гиз воспользовался тем, что тот нуждался в деньгах. Это отвратительно. Когда Томми выплюнул мне кусок, я увидел все в красном цвете. Вот и все.

– А теперь ты не имеешь права подняться ни на один ринг в штате Нью-Йорк. Что тебе это дало?

– Я почувствовал облегчение. Но не будем из-за этого ссориться. Дело уладится. Я возьму другого менеджера и буду ездить по всей стране, мы всюду побываем вместе, Вот увидишь.

– Ты так считаешь? – Он удивленно посмотрел на нее.

– Ты со мной не поедешь?

– Я люблю жить в Нью-Йорке. У меня там друзья. И потом, неужели ты считаешь, что сможешь найти другого менеджера после того, как разделался с Гизом? На это потребуется время. Мне хотелось бы знать, на что мы будем жить в ожидании этого?

– Послушай, тебе прекрасно известно, что у нас есть достаточно денег… Кстати, я обещал одолжить Генри шесть тысяч долларов для его шхуны.

Она казалась ошеломленной. На какую-то долю секунды, в ее глазах мелькнул страх, губы задрожали, а потом она засмеялась. Барни, ничего не понял. Он пристально смотрел на нее, испуганный внезапным, подозрением.

– Что я такого смешного сказал? – сухо спросил он.

Ее смех замер.

– Ты хочешь одолжить шесть тысяч долларов, которых у тебя кет.

– Что ты говоришь?