Запасной

 Я получил повышение, скажем так. Перебрался в небольшой наблюдательный пункт над полем боя. Некоторое время этот наблюдательный пункт просто сводил талибов с ума. У нас он был, они хотели его заполучить, а если им не удастся его захватить, тогда надо его разрушить. Они несколько месяцев многократно атаковали наблюдательный пункт, прежде чем я туда переехал.

  Через несколько часов после моего прибытия они напали снова.

 AK-47 грохотали, пули летели со свистом. Звук был такой, словно в наше окно забросили улей. Со мной были четверо гуркхов, они выпустили снаряд «Джавелина» в том направлении, откуда по нам стреляли.

  Потом сказали, чтобы я взялся за пулемет 50-го калибра:

- Прыгайте, сахиб!

Я забрался на огневую точку, схватил большие рычаги. Надел наушники и прицелился сквозь отверстие в окне. Нажал на спусковой крючок. Чувство было такое, словно по моей грудной клетке проехался поезд. И звук был такой, словно едет локомотив. Чух-чух-чух. Автомат засыпал пустыню пулями, вокруг наблюдательного пункта летали гильзы, как попкорн. Я впервые стрелял из 50-го калибра. Просто не мог поверить, что он такой мощный.

 Прямо передо мной была заброшенная ферма, рвы, деревья. Я стрелял по всему этому. Было старое здание с двумя куполами, похожими на глаза лягушки. Я обстрелял эти купола.

  А тем временем «Двайер» подтянул свои тяжелые орудия.

  Повсюду разрушения.

 Не очень помню, что было потом, но мне и не нужно помнить - есть видео. Рядом были журналисты, они снимали. Я их ненавидел за то, что они здесь, но мне приказали провести для них экскурсию. Они, в свою очередь, согласились не публиковать какие-либо изображения или информацию, которую получили, пока я не уеду из страны.

  Скольких человек мы убили? Журналистам хотелось знать.

  Мы не могли ответить точно.

  Сказали, что неопределенное количество.

 Мне казалось, что я находился в наблюдательном пункте долго. Но вскоре после того дня меня вызвали на север, на базу передового развертывания «Эдинбург». Я сел в «Чинук», заполненный мешками с письмами, лег среди них, чтобы спрятаться. Через сорок минут приземлился в болото. «Когда, черт возьми, успел пойти дождь?». Меня поселили в доме из мешков с песком. Крошечная кровать.

  И сосед в комнате. Эстонский офицер войск связи.

  Мы подружились. Он подарил мне для знакомства один из своих значков.

 На расстоянии пяти миль от нас находилась Муса-Кала, город, прежде бывший крепостью талибов. В 2006-м мы его захватили, для британских солдат это была тяжелейшая битва за полвека. Более тысячи талибов взяли в плен. Мы заплатили столь высокую цену, но вскоре снова безалаберно потеряли этот город. Теперь мы захватили его второй раз и были намерены удержать.

  Грязная это была работенка. Один из наших парней недавно подорвался на растяжке.

  Кроме того, жители города и окрестностей нас презирали. Местных, которые с нами сотрудничали, подвергали пыткам, их головы висели на копьях вдоль городских стен.

  Сердца и умы так не завоюешь.

  17.

  Я ходил с патрулем. Ездил с конвоем танков «Симитар» с базы «Эдинбург» по Муса-Кале и окрестностям. Дорога привела нас к высохшему руслу «вади», и тут мы наткнулись на растяжку.

  Первая растяжка, которую я увидел.

  Я должен был вызвать экспертов по обезвреживанию бомб. Через час прилетел «Чинук». Территория показалась мне безопасной для приземления, я бросил дымовую гранату, чтобы указать наилучшую точку и направление ветра.

  Команда саперов выскочила из вертолета и приблизилась к растяжке. Медленная кропотливая работа. Прошла целая вечность. Всем нам в это время грозила опасность. В любую минуту могли появиться талибы, вокруг гудели мотоциклы. Несомненно, это разведчики талибана. Определяют наше местонахождение. Когда мотоциклы подъехали слишком близко, мы выстрелили из сигнальных пистолетов, чтобы их отогнать.

  Нас окружали маковые поля. Я смотрел на них и думал о знаменитом стихотворении: «Во Фландрии в полях цветут, пылают маки»... В Британии мак был символом памяти, а здесь - просто полновесная монета. Весь этот мак скоро переработают в героин, продадут и купят пули, которыми талибы будут стрелять в нас, купят растяжки, которые оставят для нас на дорогах и в высохших руслах рек.

  Например, как эту.

  Наконец, саперы взорвали растяжку. В воздух поднялось облако в виде гриба, в котором было так много пыли, что сложно было поверить в наличие там чего-то еще.

  Потом они упаковали оборудование и улетели, а мы отправились дальше на север, всё глубже в пустыню.

  18.

  Мы собрали на площадке свои транспортные средства, назвали это гаванью. На следующий день, и через день, и потом мы все так же отважно патрулировали город.

  Нам приказали демонстрировать свое присутствие.

  Приказали всё время передвигаться.

  Пусть талибы волнуются, нужно выбить их из колеи.

 Но главной целью была поддержка американского наступления. Над головой постоянно ревели американские реактивные самолеты, в соседней деревне звучали взрывы. Мы работали в тесной связке с американцами, постоянно устраивая стычки с талибами.