Запертые двери [СИ]

Мелл не заставила себя долго ждать и, подойдя к Тиму, прильнула к его губам своими. Тут же Майк и Роберт засвистели и зааплодировали. Тим хотел было уже отстранить от себя Мелл, но она сделала это прежде, чем он смог перейти к грубым действиям. Эта была игра, устроенная Мелл специально назло Уолтера и Тиму совсем не хотелось быть при этом пешкой. И если бы не сумрак, Мелл бы смогла увидеть все его эмоции на лице в эти минуты, которые дали бы понять ей, что подобных выходок впредь с ее стороны он не потерпит.

— Не знаю, мне понравилось, — сказала Мелинда, повысив голос, чтобы хоть как-то пересилить шум ветра. Над их головами буря все больше набирала силу и молнии теперь чередовались одна за другой. — Правда, ты слегка напряжен. — Она провела ладонью по его груди, опустившись почти до бляхи ремня, но там ее перехватила рука Тима и Мелл смогла почувствовать силу его хватки на своем запястье.

— Не надо, — вполголоса произнес он, но это не смазало того послания, который он хотел ей донести.

Мелинда Мерцер тут же поубавила от своего веселого нрава и отступила назад, не отводя настороженного взгляда от Тима, который сейчас стоял пред ней лишь темным силуэтом. Она добилась ревности от Уолтера, хотя об этом только догадывалась, а также и ревности от Сьюзен, хотя об этом не имела ни малейшего понятия. Но вот теперь задавалась вопросом — а стоила игра свеч? Чем-то, Тим напугал ее до глубины души и хотя она всегда верила в то, что нападение — лучшая защита, — в эту минуту она не решилась на нападки в адрес Тима, а просто отошла в сторону и решила забыть этот маленький инцидент.

Но, Мелл не была бы сама собой, если бы помнила все плохое, а потому, уже спустя пару минут вновь была готова руководить их вечерней прогулкой по маленькому городку, окутанного ненастьем.

Тим повернулся в сторону Сьюзен. Она по-прежнему стояла рядом с Уолтером, который обнимал ее за плечи. Ветер заплетался в ее волосах и несколько прядей скрыли часть ее лица и хотя она сейчас была в майке и джинсах, а на плечах накинута куртка Уолтера, Тим легко мог ее представить в легком простом платьице, стоящей у обочины шоссе. Картину дополнял ветер и грозовые тучи, готовые разразиться дождевым потоком в любой момент.

Он отвернулся от нее лишь когда Уолтер нагнулся и поцеловал Сьюзен уголок левой брови. Похоже, таким образом, он хотел напомнить Тиму, что Сьюзен его девушка и его пристальный взгляд действовал ему на нервы.

Здесь, на вершине холма, ветер ревел сильнее и сил имел больше. Крест возвышался над ними и словно гостеприимный хозяин ждал их, раскинув широко «объятия». Вблизи, окруженный взбесившейся природой, он казался очень древним, таким же, как и сам холм, на котором он был воздвигнут; таким же, как и первые святые писания; таким же, как и противостояние между Добром и Злом.

— Он на самом деле огромен! — с восхищением прокричал Роберт, дотронувшись до его ствола, покрытого кое-где островками мха и лишайника. — Ему конечно не триста лет, но стоит он здесь уже довольно долго.

Вслед за Робертом, к кресту приложили руки Уолтер и Майк.

— Не могу выказать того же восторга, — отпарировала Мелл. — Что уж тут говорить, меня не впечатлила статуя Христа на горе в Рио-де-Жанейро, а эта деревяшка с ним и рядом не стояла.

Тьма опускалась все быстрее, а вместе с ней крепчал и ветер. Он выл и метался из стороны в сторону, словно прикованный неведомой силой к этому холму. Своими сильными и холодными руками он тряс каждого из восьмерых чужаков, стараясь пробрать их до костей. Чтобы согреться, Мелл обняла сама себя за плечи и хотя на ней была куртка, ее тело продолжало дрожать. В звуках ветра было слышен и шелест сотней тысяч листьев. Роберт повернулся на север, против ветра, туда, где тянулся вдаль огромный участок лесного массива. Внезапно, ему пришло в голову мысль о том, что где-то в самой чаще леса, куда ночь уже давно пришла, бродит неприкаянная душа девушки (Ванесса, ее звали Ванесса) и с недоумением разглядывает свою окровавленную одежду остекленевшими мутными глазами и никак не может вспомнить, кто она и как сюда попала. И так ей будет суждено скитаться в каждую ночь по лесу и задаваться одними и теми же вопросами, пока ее убийца не будет найден, либо просто не покинет этот мир. Роберт представил себе этот городок в четырехмерном измерение, с улицами кишащими ходячими живыми мертвецами, с невидящими глазами, бредущими по темному городу в разных направлениях, в убранстве из разных времен и с окровавленными лицами и телами, похожими на клеймя, служащими знаками отличия.