Запятнанная кровью ложь

— А почему ты думаешь, что можешь указывать мне, что делать? — Я поднимаю бровь.

— Сейчас не время быть маленькой девочкой, принцесса, — говорит он мне, приподнимая мои бедра и насаживая на свой член. Я собираюсь закричать, но он закрывает мне рот, фактически заставляя замолчать. — Сейчас самое время потрахаться.

Возникает ощущение жжения, от которого я не могу избавиться из-за неожиданного и жестокого входа, но приспосабливаюсь, двигая бедрами вперед и назад, добавляя трения. Я вскрикиваю, когда он врезается в меня, снова и снова, и закусываю губу, чтобы заглушить свои звуки. Слезы наполняют мои глаза и переливаются через край, и он притягивает меня ближе за волосы и слизывает мои слезы.

— Ты справишься. — Он рычит мне на ухо. — Тебе нравится боль, Милла.

— Да, — стону я. — Теперь сиди спокойно и позволь мне трахнуть тебя.

Губы Николая подергиваются, но он остается неподвижным. Я расстегиваю его пиджак, позволяя ему упасть в сторону, и нерешительно касаюсь его груди. Он словно высечен из камня, сплошные твердые грани. Я описываю бедрами круги и сжимаю руки на его груди, мои ногти впиваются в него, заставляя его шипеть. Я двигаюсь быстрее, чередуя движения взад-вперед и круги, потираясь о него своим клитором.

— Прыгай на моем члене быстрее, Камилла, — стонет Николай. — Прыгай, как моя маленькая шлюха. Это та, кто ты есть, и ты не будешь трахаться с кем-то еще.

Я начинаю скакать на нем быстрее, и он хватает меня за бедра, чтобы помочь мне сбавить темп. Я гоняюсь за чувством эйфории, пробегающим по моему телу, когда мой клитор трется о него. Диван начинает громко отъезжать назад, но я не останавливаюсь. Вместо этого я двигаюсь сильнее, и он тоже. Он наклоняет голову, его губы находят мой сосок, и я хватаюсь одной рукой за диван, а другой за его волосы. Он сильно кусает мою грудь — достаточно сильно, чтобы потекла кровь. Я вздрагиваю, когда чувствую укус и вижу, как кровь стекает по моей груди.

— Да, — шипит Николай, когда я дергаю его за черные пряди. — Сильнее, — требует он.

Я сильнее тяну его за волосы, сосредотачиваясь на наших толчках, пытаясь преследовать это ощущение, и когда он берет мой сосок в рот и посасывает его вместе с моим пирсингом, я чувствую, что падаю в бездну. Все, что ему требуется, — это прикусить мой чувствительный сосок, чтобы довести до оргазма, и на этот раз я кричу. Он не заглушает крик, как будто хочет, чтобы все это услышали.

Он отпускает мой сосок и хватает меня за бедра, насаживаясь, и через минуту кончает в меня. Его стоны заставляют мой желудок переворачиваться, эти звуки заставляют меня снова хотеть его. Как только его член перестает пульсировать внутри меня, он зарывается лицом в изгиб моей шеи.

Мы просто сидим там — я на нем — пока спускаемся с высоты. По крайней мере, в прямом и переносном смысле для меня.

— Пора возвращаться на вечеринку, — говорю я ему, пытаясь слезть с него. Вместо этого он хватает меня за бедра, и я хмурюсь.

— Ты же не хочешь этого делать, solnyshko. — Говорит он мне на ухо, притягивая меня ближе к себе за талию.

Возможно, но у меня есть обязательства.

— Мне надо идти.

Николай вздыхает и отпускает меня. Я быстро слезаю с его колен и бегу в ванную, пытаясь привести себя в порядок. Закончив, я выхожу обратно, а он снова одет и выглядит еще красивее, чем когда-либо. Клянусь, этот мужчина никогда не выглядит растрепанным.

— Прощай, — говорю я ему.

— Это еще не конец, Камилла, — говорит он мне, и я напрягаюсь. Для меня это конец. Это в самый последний раз, и я говорю Лео именно это. Я больше не буду ему помогать. — Надеюсь, Леонардо почувствует на тебе мой запах — то, как я тебя трахал. Я надеюсь, что моя сперма все еще будет стекать по твоим ногам, когда ты вернешься к нему.

Я сглатываю, но больше ничего не говорю. Я открываю дверь и иду искать мужчину, за которого выхожу замуж через год.

Я слабая.

Я еще ни хрена не рассказала Лео. Не знаю, потому ли это, что боюсь, или просто хочу проводить больше времени с Ником. Я сказала себе, что у нас с ним все кончено, но оставлять его там, в том номере, после всего случившегося… все, чего я хотела, это вернуться.

Теперь, похоже, он единственный, кто хочет провести время со мной, и когда он пригласил меня к себе домой, я просто не смогла отказаться. Почему так трудно сказать ему «нет?» Мне как будто снова шестнадцать, и он пробирается в мою комнату, заставляя меня чувствовать то, чего я не должна.

Я стою посреди его комнаты в доме Дьяволо, ошеломленная тишиной. Не из-за того, что он что-то сделал, а потому, что я вижу его личность в каждом уголке и трещинке. Он сказал, что ему нравится фотографировать… За исключением того, что если это фотографии, сделанные им, то это намного больше, чем то, что что-то нравится..