Запятнанная кровью ложь

Хотя я знаю, что мне нужно идти домой, чтобы успеть на занятия через пять часов, я направляюсь в свою квартиру на пляже. Это крошечное местечко, оформленное именно так, как я хочу, и без каких-либо несносных ублюдков, которые живут со мной в доме. Никто из моих друзей не знает об этом месте, это мое маленькое убежище.

Я паркуюсь на своем обычном месте и захожу в кондоминиум, но потом что-то кажется странным, и я направляюсь к пляжу. Снимая обувь, я оставляю ее на песке и подхожу ближе к воде, присаживаясь в нескольких футах от берега. На самом деле здесь немного прохладно.

Всматриваясь вдаль, я прищуриваюсь, разглядывая движущуюся фигуру в воде. Это акула? Что за черт? Нет, потому что, когда я подхожу ближе, ее уносит волнами; это не живое животное, которое передвигается. Это мертвое тело.

Я бросаюсь в воду и дергаю человека за руку, замечая, что это женщина, и тащу ее на мелководье. Она тяжелая, как мертвый груз, и волосы у нее по всему лицу. Перенеся ее на песок, подальше от воды, я укладываю ее на спину.

Блеск пирсинга в сосках и вид знакомых сисек бросается мне в глаза, и я всхлипываю.

Нет.

Не она.

Не мое маленькое солнышко.

— Камилла! Камилла! — кричу я, убирая волосы с ее лица, чтобы увидеть, какие у нее синие губы, с которых стекает вода. Я качаю ее грудь, пытаясь вытолкнуть воду из легких. — Не делай этого, принцесса.

Вода вытекает у нее изо рта струйками, но она не двигается. Вместо этого она остается совершенно неподвижной, как будто вода в ее легких — само собой разумеющееся. Я снова прикасаюсь к ней, просто чтобы понять, что она замерзла, и, подхватив ее на руки, бегу к своей двери. Поворачивая замок, я захожу внутрь, не заботясь о том, что с нас обоих капает вода. Нет, я побеспокоюсь об этом позже. Я ненадолго опускаю ее на пол, пока беру полотенца и одеяла, чтобы укутать и вытереть ее и себя, а затем беру ее к себе в постель.

Я звоню доктору, который обслуживает Элиту, и знаю, что пожалею о своем выборе после того, как отец Камиллы узнает. Это ни за что не останется секретом, и я на это не рассчитываю.

Вытирая Камиллу, я прикладываю пальцы к месту ее пульса и чувствую его, едва заметный, но она жива. Я думаю, ей действительно нужно согреться, и тогда с нами все будет в порядке. Она не открыла глаза, ее дыхание не изменилось, и она не двигается. Можно с уверенностью сказать, что она, вероятно, все еще без сознания.

— Принцесса. — Я выдыхаю, укутывая ее еще большим количеством одеял. Теперь их уже три. — О чем ты думала?

Ее глаза трепещут, как будто она изо всех сил пытается их открыть, и вдруг резко втягивает воздух. Ее губы все еще синие, и она шепчет:

— О смерти.

Я хватаю ее за шею и сжимаю, затем быстро отпускаю.

— Что, черт возьми, ты сказала?

— Дай мне умереть.

— Никогда.

— Пожалуйста. — Она снова шепчет, силясь заговорить. — Избавь меня от страданий.

Слезы наполняют мои глаза, когда она закрывает свои, и я понимаю, как сильно ей больно из-за своего брата. Это единственное объяснение, почему она так себя чувствует, и мне нужно рассказать ей, что происходит. Мне нужно объяснить участие Леонардо во всей этой ситуации. Он кусок дерьма, который достаточно долго держал ее в неведении, и я отказываюсь быть таким же. Просто ей тоже нужно пережить эту ночь.

Доктор появляется через несколько минут, когда она каким-то образом засыпает, ее тело дрожит, а зубы стучат.

— Как долго она была в той воде? — Он спрашивает меня, как только заходит, совсем без любезностей. Он знает, кто она, и я думаю, что он сообщит всем, как только закончит здесь. Я должен сделать так, чтобы все выглядело так, будто мы ничто.

— Я не знаю, — холодно отвечаю я. — Я только что нашел ее в воде, когда тело уносило волнами. Я не знал, что это Камилла Де Лука, пока не перевернул ее на спину.

— А почему ты не оставил ее там?

Мои челюсти сжимаются.

— На моих руках было достаточно крови семьи Де Лука.

Доктор кивает, его седые волосы блестят от движения.

— Достаточно справедливо.

— Как только она достаточно поправится, я отвезу ее домой. — Черт возьми, я так и сделаю, но ему не обязательно это знать. — Так что же мне нужно сделать?

— Ну… — Его седые усы подергиваются, когда он внимательно наблюдает за мной. — Дай мне сначала взглянуть на нее.

Доктор Розуэлл достает свой стетоскоп и внимательно прослушивает ее легкие, это занимает много времени, что выводит меня из себя. После этого он открывает ей рот и заглядывает в него, затем в ногтевые ложа, а затем достает из кармана пальто крошечное устройство «pulse ox» и зажимает им ее палец. На нем есть цифры, девяносто девять, если быть точным на данный момент, что является отличным знаком.

— Кровь насыщается кислородом, так что это хорошо. — Доктор встает с кровати. — В ее легких немного жидкости, но она на удивление в порядке.

— Значит, ей повезло?

— Да. — Доктор Розуэлл кладет стетоскоп в сумку и снова смотрит на меня. — Теперь все, что ей нужно, — это быть в тепле. Я слышал, тепло тела идеально подходит для этого. — Он поднимает брови, и меня осеняет понимание.

— Ни в коем случае.