Запятнанная репутация (СИ)

========== Глава первая, в которой некая вдова убеждает мистера Северуса Снейпа взять на себя хлопотные обязательства ==========

Унылым промозглым утром мистер Северус Снейп, уилтширский стряпчий, сидел за столом в своей маленькой конторе. Шел дождь; свет, проникающий через большое, во всю стену, окно, был настолько тусклым, что мистеру Снейпу пришлось бы забыть о своей обычной бережливости и все-таки зажечь лампу, если бы он вознамерился заняться бумагами. Но этим утром сельский стряпчий, представитель компании «Томас Риддл и Ко» в Уилтшире, оставил привычные ежедневные труды, чтобы отправиться в Лондон на почтовом дилижансе. Еще накануне мистер Снейп собрал саквояж и с утра зашел в контору отдать некоторые распоряжения своему клерку — там-то он, к своему неудовольствию, и столкнулся с леди Нарциссой.

Нарцисса Малфой была дамой средних лет, из той породы сельских аристократок, что изо всех сил стараются выглядеть респектабельно. Бледная, востроносая, с неопределенного цвета светлыми глазками и мелкими чертами увядшего лица, леди Нарцисса когда-то, должно быть, могла показаться хорошенькой. Но бегающий взгляд и неприятная, одновременно заискивающая и высокомерная улыбочка, то и дело проскальзывающая на ее тонких сухих губах, производили отталкивающее впечатление — во всяком случае, на мистера Снейпа, которому пришлось пригласить леди Нарциссу в свой кабинет и битый час выслушивать ее насквозь фальшивые любезности.

— Вам известно, мистер Снейп, насколько расположена к вам наша семья, — говорила леди Нарцисса таким тоном, словно своими словами оказывала Снейпу величайшую честь. — Мой муж, — она со вздохом приложила платочек к совершенно сухим глазам, — мой бедный муж так вас ценил… Он всегда отзывался о вас в весьма лестных выражениях. «Мистер Снейп — истинный джентльмен, — так он говорил, — иной лорд позавидовал бы безупречной репутации нашего милого стряпчего!» Ах, мой бедный, бедный Люциус, — леди Нарцисса опять приложила платочек к лицу. — Если бы вы знали, мистер Снейп, как тяжело хрупкой женщине без супруга, своего покровителя и защитника! — и она привычным кокетливым движением поправила черные кружева, приколотые на ее бесцветные букольки в знак вдовства — несмотря на то, что супруг леди Нарциссы, Люциус Малфой, был в полном здравии и обретался сейчас в долговой тюрьме Кингз Бенч, она любила щегольнуть своим «бедственным положением».

— Премного благодарен, — процедил Снейп сквозь зубы, поглядывая на часы. Никогда еще он не ждал дилижанс с таким нетерпением.

— Вот почему я и решилась обратиться только к вам, — Нарцисса подалась вперед, отчего взгляду Снейпа — разумеется, совершенно случайно — открылась бледная дряблая грудь почтенной дамы. — «Мистер Снейп не откажет в поддержке бедной леди, сломленной жестокими обстоятельствами, — сказала я себе. — Иначе чего бы стоила его безупречная репутация, если бы он не пришел на помощь супруге своего доброго школьного друга и благодетеля?»

К слову сказать, добрым другом мистера Снейпа (а уж тем более — благодетелем) Люциус Малфой отнюдь не был, и Снейп поморщился, раздраженный бесцеремонным шантажом Нарциссы. Та же продолжала говорить не умолкая, щедро пересыпая свою речь любезностями вперемежку с жалобами и завуалированными угрозами, не забывая при этом утирать платочком несуществующие слезы. Вполуха слушая ее болтовню, Снейп с рассеянностью рассматривал свой стол, на который падали тусклый свет из окна за спиной и его, Снейпа, собственная тень. Снаружи шумел дождь; если бы Снейп оглянулся, то увидел бы по-утреннему пустынную улицу, подернутую тоскливой серостью пасмурного дня, мостовую, темную от влаги, и фасад дома напротив, едва различимый за серой завесой дождя. В соседней конторе зажгли лампу — на камни мостовой легли теплые отсветы. Капли дождя, стекая по оконному стеклу, скапливались в щели между стеклом и разбухшей от сырости, потрескавшейся рамой. Снейпу подумалось, что он выбрал не лучший день для путешествия — но, взглянув на Нарциссу, которая всё не умолкала, решил, что предпочтет любую, пусть даже самую отвратительную погоду этой изощренной пытке.

Наконец снаружи раздался звук горна. Взяв саквояж, Снейп поднялся из-за стола.

— Прошу меня извинить, — проговорил он с заметным облегчением. — Я должен ехать в Лондон по делам службы.

Леди Нарцисса тоже поднялась, подав Снейпу руку с насторожившим его трагическим пафосом. Сдерживая неудовольствие, Снейп проводил Нарциссу до двери конторы, попрощался с клерком и уже сделал шаг за порог, когда Нарцисса, издав некий полустон-полувскрик, вдруг кинулась Снейпу на грудь.