Запиханка из всего

Шарк приоткрыл дверь, заглянул в клуб. Мелкие увлеченно смотрели на схему движения тел при грави-маневре с обгоном центрального светила – то самое, что проделал некогда загадочный метеорит Оумуамуа, прилетевший на громадной скорости из межзвездного пространства. Очень уж такой маневр подходил разведочному зонду. И совсем не подходил мертвому куску железа. Человечество несколько забеспокоилось и на весы освоения космоса упала еще песчинка. Например, программа “Домен” по заселению Марса стартовала именно в том году, как рассказывал Змей… Так, пример с Оумуамуа в середине фильма, еще добрых десять минут можно разговаривать.

Кивнув Артему: все, мол, нормально – Шарк закрыл дверь и вернулся к байкерам:

– Значит, я совсем по-простому. Реально там куча нюансов, но полностью их рассказывать скучно и долго.

Дождавшись кивков, Шарк продолжил:

– Обычная память компьютера – длинная цепочка ячеек. Просто лента. И машинный адрес – номер ячейки. Что бы ты в ту память ни засунул, без компьютера не разберешься, где лежит. Первая же ошибка – вся лента в кашу. Типа, как почтальон ошибся номером дома, и дальше вся почта уже идет со сбивкой. Понятно?

– Пока да.

– Мы хотим компьютер, где ячейка памяти хранит не одно число, а сразу блок. Типа нейрона. Какие-то числа, описывающие сам нейрон – и ссылки на другие такие же узлы. Но адрес не цифровой, потому что каждый нейрон с именем. И, если что-то грохнется, человек может всю цепочку размотать. Потому, что все нейроны еще при рождении втыкаются строго по алфавиту в свое место. Тогда память уже не лента, а дерево. Ветвистая структура. Одна цепочка оборвется – зайдем по боковым веткам. Понятно?

Байкеры переглянулись. Пеньтавр намотал бороду на пальцы:

– Пока что да. Но зачем?

Шарк повел руками горизонтально:

– Значит, как сегодня работает любой компьютер. Есть входной поток символов. Там компьютер узнает какой-то кодовый символ.

– А что значит “кодовый”? Зашифрованный, что ли?

– Значит, что такой символ есть у компьютера в таблице. И этому символу соответствует адрес какой-то программы. Как в телефонной книге. Узнал символ – вызвал программу. А уже та программа выполняет непосредственно работу. Или считает, или кино показывает, или игру какую на экран выводит. И что получается?

– Что?

– Что самая частая операция – листание телефонной книги, поиск символа в таблице и вызов программы по указанному адресу. Сейчас этим занимаются операционные системы. Они написаны разными людьми с разным качеством. Отсюда тормоза и косяки. А мы хотим сделать операцию автоматической, в одно действие. Но для этого память не должна быть сырой лентой, а должна быть заранее отсортированным деревом.

Байкеры переглянулись:

– Но это ваше дерево надо сортировать при каждом изменении, нет?

Шарк улыбнулся еще шире:

– Новые узлы мы сразу создаем с правильными ссылками, я же говорил. Это и для линейного списка несложно. А для того дерева, что мы придумали, по-другому просто никак. Только в эти детали я уже не полезу.

Пеньтавр поскреб затылок. Лось почесал уши. Оба мотовода погасили сигареты о рифленую стенку ангара и аккуратно положили их в мусорку. Заговорил Пеньтавр:

– Ну хорошо, вот получился у вас этот компьютер. Но к нему же все программы заново писать, если мы правильно понимаем. Линейная архитектура памяти живет от ламповых шкафов до наших браслетов, нет? А у вас архитектура ветвистая, значит, все операции делаются иначе. Вообще все, от банального сложения до перехода к следующей позиции в списке. Одно дело – “три километра прямо”, и совсем другое – “на втором перекрестке направо, а на третьем после второго налево”. Почтальон твой не замается?

Шарк прикрыл глаза, зевнул:

– Основная масса людей использует не так уж много программ. Сводится к трем категориям: сеть, видео, игры. Ну, еще служебное что-то. Перезаписывание файлов, архивация. Если пока что исключить игры, то функций, соответственно, надо не так уж много. За обозримое время для хорошей команды реально все переписать налысо.

– Так, подожди, а все, что на обменниках лежит? Плееры там, архиваторы всякие? Их же миллиарды!

– А это оболочки. Под капотом у всех один и тот же мотор, если вы понимаете, о чем я. Нас интересует именно мотор, чтобы жрал и солярку, и девяносто пятый, и активное топливо. Не супер-тяга, а супер-надежность, супер-простота, супер-понятность. Вот есть всякие там офигенные снайперки, есть маленькие красивенькие пистолетики. Но что на гербе Мозамбика?

– Калаш! Это даже мы знаем! – заржал Пеньтавр. – Простой, как жопа!

Лось взял бороду в горсть:

– Нет, погоди, Шарк. А игры как же?

– А нас не парят игры. Мы же гики-фрики, типа, двинутые на всю башню отморозки. Мы напишем себе маленькую быструю операционную систему, с набором необходимых программ. Обозримую, понятную для человека, потому что машинный язык мы сделаем контекстно-свободным, по Хомскому – третья категория. Причем, это не так и сложно. Существовали же “микроши”, “агаты” со вшитым Бейсиком. Напишем такие же маленькие программы… Вот скажите, парни, у вас есть в телефоне список номеров?