Запиханка из всего

– У вас тут рядом участок, закупленные блоки, лес, кирпич – все так и лежит. Владелец бросил и в одну ночь уехал. А ведь не хрен собачий, финансовый директор “Стройдеталей”. Без него завод встал, ни одна платежка не проходит. Решили, что с деньгами сбежал, “в особо крупных размерах”, и дело передали нам. Вскрыли мы сейфы, в банке проверили счета: все на местах, ни копейки ни взято. Получается, должность ни при чем. Ладно, подняли билеты, вокзалы, аэропорты. Нашли его в России. На цыпочках, упаси бог, чтобы не спугнуть, спросили: что? Говорит, на дочку его в летнем лагере плохо посмотрели, жаловалась девочка. Взяли тот лагерь, всех сотрудников, под запись опрашивали девять часов. Скажу честно, такой опрос от настоящего допроса уже ничем не отличается, но мы тогда и сами осатанели. Министр каждый час лично звонил, причину спрашивал. Видеозаписи трое суток перематывали с лупой. Оказалось, верно. Ходил вокруг девочки один пацан, засматривался. Взяли того пацана, тоже допрос-протокол. С какой целью выслеживал? А он, оказывается, познакомиться хотел, только подойти боялся!

Безопасник замолчал, вытер лоб аккуратным платочком.

– Вот кто нас так подставил? Четыре соседа – никому не надо, чтобы у нас экономика работала нормально. Литва Островецкую АЭС простить не может. Украина – Минские соглашения. Россия – санкционные креветки. Полякам бы и насрать, но за ними Евросоюз. А так посмотришь – ничего личного, чистый бизнес. Конкуренция, невидимая рука, то-се…

– А мы тут с какой стороны? – Сэнмурв оборвал попытку давить на жалость. – Мы, клуб “Факел”? Мы креветками не торгуем, Минские соглашения не подписывали, АЭС не строим.

Петр Васильевич улыбнулся – ласково, располагающе:

– Если нельзя продать минералы, и нельзя продать изделия промышленности, а сельского хозяйства нам самим едва хватает – на чем нам зарабатывать? На чем строить новую экономику двадцать первого века? На туристах? После того, что две недели назад по всем каналам показали?

– Петр Васильевич, а нельзя поближе к делу? – Шарк поморщился, – я читал, что разведчик при вербовке должен внимательно слушать, а не кукушкой трещать.

– Это ты у Суворова-Резуна читал, в “Аквариуме”. А настоящий Суворов, который “шестьдесят сражений без поражений”, говорил: “каждый солдат обязан знать свой маневр!” Настоящий Суворов Измаил взял. А Резун и его хваленый “Аквариум”… Ладно там, Союз прощелкали – одного Скрипаля отравить не смогли.

Безопасник выпрямился:

– Значит, к делу. Как там Цири Геральту писала: “А сплю я теперь в спальне. Спальня тут ужасненько Большая”, с большой буквы… Так вот вам ужасненько циничная, ужасненько взрослая правда. Я собираюсь на базе вашего “Факела” сделать социологическую лабораторию. Заказчик нам дает задание и аванс. Мы проводим пять-шесть ролевых игр на реальных добровольцах…

– Как пожарные на полигоне жгут реальные конструкции! – понял Змей. – Потому что математическая модель все же абстракция.

– Математика учит говорить красиво, физика – фильтровать базар.

– Именно… Шарк, да?

Змей выдернул из-под стойки дежурного упаковку двухлитровок с минералкой:

– Сергей мне точно сказал, там, на трассе… Не Легат, наш Сергей, – уточнил Змей на удивленный взгляд Петра Васильевича. – Раз мы не сбежали, так на нас и грузить будут.

Распоров пластик, Змей вытащил очередную бутылку, разлил воду по клубным чашкам. Все с очевидным удовольствием выпили.

– Но я согласен платить за работу, – безопасник выпрямился. – Змей в курсе, что свое слово я держу. И в деле вашего… Винни-Пуха. И раньше.

Змей вспомнил, что Хорн рассказывал о сестре – там, перед огненной чертой – и угрюмо кивнул:

– Подтверждаю.

– И, конечно, я прослежу, чтобы со стороны контролирующих и проверяющих органов открыли вам зеленую улицу.

Шарк побарабанил пальцами по начатой бутылке.

– Мы это вообще потянем? Жопка не треснет?

Сэнмурв поглядел на потолок, потом на собственные босые ноги.

– А что тут сложного? Делает же Коровка в Москве ролевые игры под ключ. Безо всякого госзаказа, на одних игровых взносах. А поднимает неплохие деньги.

– Мы, вообще-то, не за деньгами сюда шли, – буркнул Змей.

– Значит, вас из дележки вычеркиваем, – Петр Васильевич улыбнулся:

– Мне только экономия.

Все надолго замолчали.

– Как-то все это… Стремно. – Шарк вздохнул.

– А мне нравится! – Сэнмурв неожиданно рубанул воздух ладонью. – Забыли, как Винни рассказывал про вахты свои? Как здорово жрать собачатину, фаршированную свежайшими глистами. Как спится-отдыхается на четырехярусных нарах, в облаках дивного аромата сохнущих носков? А как он жаловался, что их с последнего заказа выперли, потому что поставили на главные работы объемные принтеры, а на подсобные таджиков – те вообще за копейки соглашаются – вспомнили? Так что нам на экспорт гнать? Сразу кровепровод через Атлантику?

– Так ты и Войновича читал?

– А че, раз у меня папа бизнесмен, то мне и читать нельзя?

Петр Васильевич допил минералку из горлышка, зевнул. Прошел вдоль стены, пощелкал ногтями по древкам копий: дочка предупреждала, что хвататься за оружие невежливо. Сказал: