Записка с того света

– Вы даже его кличку знаете? И все это от какого-то бомжа?

– Да, господин инспектор. Я хотел бы быть рядом с вами, когда будет происходить арест. Если он увидит меня, то будет поразговорчивее во время допроса.

– Очень интересно, частный детектив, вы никогда не видели этого уборщика, а ваш вид тем не менее произведет на него некое магическое действие, – съязвил Гримм.

– Так получилось, господин инспектор, – твердо сказал Макс, всем своим видом показывая, что дальнейшая ворчливая перебранка ни к чему не приведет. Гримм это понял и сказал:

– И когда можем приступить к поимке преступника, частный детектив?

– Неплохо бы прямо сейчас.

Полицейская машина завертелась. Когда Гримм с Максом прибыли в администрацию кладбища, все тот же сотрудник Бек, давший «бесценный» совет стажеру Юнглингу, наморщил лоб и сказал, что у них есть уборщик, но он сейчас болен, а зовут его не Вернер, а Андреас Бетц. Макса вполне устраивало, что уборщика зовут Андреас Бетц, ибо он с самого начала предполагал, что имя Вернер не настоящее. Тот же Бек сообщил, что уборщик недавно звонил и сообщил о своей болезни. Достоверность этого факта Бек, конечно, подтвердить не может, но почему бы уборщик и не мог заболеть? И адрес Бетца, к счастью, оказался в распоряжении администрации. Это Паппельаллея на окраине города.

Гримм быстро оформил необходимые бумаги, вызвал полицейский наряд, прихватил с собой стажера Юнглинга и взглянул на сияющего Макса:

– Так вы с нами, частный детектив?

– Безусловно, господин инспектор.

В полицейском микроавтобусе стояла тишина. Лишь инспектор Гримм иной раз давал указания водителю. В квартиру предполагаемого убийцы пошли втроем: Гримм, Макс и еще один полицейский. Стажер Юнглинг остался с водителем. Пока поднимались на лифте, никто не проронил ни слова. На площадке Гримм жестами показал каждому его место, сам же подошел к двери квартиры. Он собрался нажать кнопку звонка, возле которого не было обычной бирки с фамилией, но рука его вдруг застыла в воздухе. Гримм заметил, что дверь приоткрыта. Он поманил остальных к себе и показал взглядом на дверь. Макс сразу же подумал о том, что случилось то, чего ему так не хотелось бы. О чем подумал инспектор Гримм, он не знал. Помощник Гримма прошел вперед и легонько толкнул дверь. Изнутри не последовало никакой реакции. Они вошли в квартиру. Посреди единственной комнаты на голом полу лежал мужчина с пулевым отверстием во лбу. Гримм лишь присвистнул. Макс же подумал, что оборвалась одна из ниточек, ведущих к Дитмару Гундеру. Сделав несколько кругов вокруг тела, Гримм спросил:

– Частный детектив, это он?

Макс подумал немного, вспоминая слова бомжа Удо, «плотный, волосы светлые, лицо скуластое, глаза серые», и сказал:

– Пожалуй, да, господин инспектор. Кроме глаз, которые, увы, закрыты, все остальное подходит под известное мне описание.

– Что думаете о происшедшем?

– Что тут думать, господин инспектор? Вам добавилось работы, а у меня оборвался след, на который я так рассчитывал.

– Но какие-то предположения в отношении этого убийства вы, конечно, имеете?

– Имею. Но это длинный разговор.

– Представляете хотя бы, в каком направлении двигаться?

– Представляю. Думаю также, что теперь нам невозможно двигаться дальше друг без друга. Этот труп объединит наши усилия по раскрытию преступления. Так же, как в прошлый раз.

Инспектор же Гримм подумал, что после его ухода на пенсию у стажера Юнглинга будет больше работы, чем это представлялось еще совсем недавно.

24

Дитмар Гундер уже в который раз пытался освежить в памяти события тех дней, которые непосредственно предшествовали дню, когда ему позвонил Андреас Бетц и сообщил, что у него есть подходящее тело. Ведь только тогда – считал он – Жаклин могла предпринять нечто, после чего драгоценности исчезли из сейфа. А когда же еще? После этого дня ее уже не было в доме. Почему она забрала из сейфа драгоценности? Она что-то предчувствовала? Наверняка. Она замечала его злобные взгляды. Когда он заходил в комнату со шкафом, а она в это время открывала дверцу сейфа, он алчно смотрел на него. Жаклин, конечно, не могла не видеть этого. Она стала особенно подозрительной после автокатастрофы с Паулем.