Записки автоледи

Во мне крепла уверенность: мне сломали машину. Элементарно, этот придурок, меняя крестовину руля, что-то нарушил, и теперь хочет представить дело так, что он ни в чем не виноват, оно «само сломалось» или «было плохое». Теперь он заберет у меня Тойоту на 2–3 дня, и еще я выложу за все удовольствие 5 или 7 тысяч рублей?!

Да это он мне должен, за все. Пусть отдаст все чеки – ни одного же не выбил, хотя я ему сначала заплатила 400 рублей за диагностику, потом 800 за замену переднего линка и кольца глушителя, потом 1000 за смену карданчика. Ни одной бумажки на память о том, какие были проделаны работы!

Разумеется, ничего за ремонт я ему платить не буду. Наоборот – пусть он мне компенсирует потраченные на такси деньги. И вообще – кто там у них главный, такой приличный дядечка с умными глазками, наверное. Вот с ним и буду разговаривать.

И на роль мужа он больше подходит.

Потом я взяла телефон, и позвонила всем:

1. «Тойота-центр». Там меня выспросили об обстоятельствах поломки и подтвердили – рейка могла сломаться, но это целиком и полностью косяк мастера, он должен разбираться. Платить я за это дополнительно не должна.

2. Папа Петькиной одноклассницы внимательно меня выслушал (я с детьми была приглашена к ним на воскресный обед) и тоже подтвердил, что если была допущена поломка в ходе ремонта (факт налицо), то мастер должен сам все починить за свои деньги. Папа Олег рассказал мне еще пару историй о недобросовестных СТОшниках, и убедил меня в моей правоте.

3. Мама Петькиной одноклассницы (ее я встретила в маршрутке) сказала:

– Если в машине был дефект и проявился после замены карданчика, как уверяет ваш слесарь – он должен был его обнаружить и устранить в процессе ремонта. Если не смог – его проблемы, не ваши.

4. Таксист, который подвозил меня к подруге, тоже был втянут в жаркую дискуссию меня со мной же, и подтвердил – что ж тут думать, если руль работал, а после отказал – пусть мужик чинит, вы-то тут причем?

Кроме того, я пожаловалась всем подругам, маме, приятелю мужа Тютяйкину и соседям по лестничной клетке. Посмотрела фильм о том, как работает гидроусилитель руля. НЕТ, ВРУ. Сделала попытку посмотреть, отвлеклась минуте на третьей и не смогла заставить себя вникнуть. И не спрашивайте, почему.

За ноябрьские праздники я окончательно разозлилась. Ярость мою подогревало еще и то, что машина реально рулила все хуже и хуже, парковаться было невозможно, развернуться на перекрестке – того сложнее. Я постоянно чувствовала себя на грани аварии, во время вождения была напряжена, орала и срывалась на детей.

5. Киреев, папин друг. Он сказал, что дело простое, есть друзья моего брата и папы, не бандиты, но и не священники, которые могут приехать на СТО и доходчиво объяснить Славе, кто, кому и сколько должен, кто был сломан, а кто пострадает прямо сейчас.

Мой праведный гнев достиг предела, мозг заработал на полную катушку и я, наконец-то, поняла, кому надо было позвонить с самого начала: ПАПА. Можно было бы и позвонить моему младшему брату Женьке, но он с женой и маленькой дочкой накануне улетел в Таиланд, я не хотела его беспокоить, да и чем он мог бы помочь мне с Пхукета?

Папа сказал: да это знакомая постановка, на лоха, что ты как маленькая. Бандиты – что ты думаешь, к ним обращаться будет дешевле, чем машину чинить? Давай пока не конфликтуем, отдаем машину в ремонт, только вместе. Худой мир лучше доброй ссоры, доченька, вот починит, тогда и обсудим, кто и сколько должен.

Ко вторнику я была в состоянии: «кипит наш разум возмущенный и в честный бой идти готов».

Кстати, неправильное состояние. Надо все делать спокойно. Никогда нельзя ни беседу, ни встречу проводить «на эмоциях». Ничего хорошего.

– Надо было корвалолу выпить – сказала я себе, паркуясь у папиного подъезда.

Папа оказался на высоте: вышел вовремя, одетый дорого и щегольски, худой и собранный. В свои шестьдесят лет он выглядит едва ли на сорок пять. С самого утра папа спокоен и лениво – расслаблен, потому, что принимает афлубин, нет, афабазол. В прошлом он занимался восточными единоборствами, сейчас ежедневно что-то придумывает – колотит грушу, качается в тренажерном зале, занимается скандинавской ходьбой. Еще папа скуластый и длинноносый, по утрам у него лицо убийцы, потому что похмелье. У меня тоже. Вот такие мы красавцы поехали на разборку. По дороге мы с папой обсудили, что принятие успокоительных препаратов не всегда полезно: вот я, например, тоже пью валерьянку, поэтому мне понадобилась неделя, чтобы осознать несправедливость требований ремонтника и возмутиться. А если бы я была в тонусе, я бы устроила скандал и истерику этому СТОшнику сразу, как только села за руль и поняла, что он не работает.

– Мы не ссоримся, – наставлял меня папа по дороге, – мы сейчас просто сдаем машину. О деньгах потом поговорим, когда сделает и будем забирать твою Тойоту.

На СТО никого не оказалось, двери заперты. Впрочем, мы приехали на 7 минут раньше. Я позвонила Славе, обозначив:

– МЫ вас уже ждем.

Слава вскоре прикатил. Увидев папу, тут же погрустнел лицом.